Наставление начинающему писателю - стр. 7

Я начала писать, когда мне стукнул тридцатник. Оттого, что устала прокручивать истории в голове раз за разом (при том, что один персонаж занимает мои мысли лет с двенадцати), так что, пишу я в основном для себя. Мне нравится, как мои миры оживают и приоткрывают окно в происходящие события для случайно заглянувших туда читателей. К тому же художественный текст, это лучший способ поделиться своими мыслями, идеями и переживаниями с окружающими. А ещё отличный повод к саморазвитию, потому что для придания историям достоверности какие только темы и явления не приходится изучить или заново освежить в памяти! Правда, иногда это стоит делать в режиме инкогнито, чтобы не смущать домашних историей браузера. Когда ищешь информацию по типам ножевых ранений, определяемых, к примеру, патологоанатомом на столе для вскрытий. Ну и чудесно, если рождённая и показанная миру история заставит читателя задуматься или же просто даст приятно провести время. Так что, пишу я, в основном, для своего развития и удовольствия, а также для удовольствия своих читателей.

В семнадцать лет я ощутил полное одиночество. Ни единого просвета. Брошен техникум. Школа. Друзья уехали. Родители не понимают. Я замкнулся. Тоскливо думал: “Зачем я живу? Никому не нужен, ничто не греет, не знаю чем заняться, ни к чему душа не лежит. Внутри – пустота”. Наверное, по этой причине и уходят из жизни. Ты – в вакууме, и не видишь выхода. Заниматься полезным, учиться, чтобы в будущем твёрдо стоять на ногах, наверное, правильно, но не для меня. Душа ищет ярких эмоций, как в книгах. Судорожно ищу, за что зацепиться.

И тут попадается роман, написанный для меня. В нём отражён тяжёлый писательский труд, слава и трагический финал. Романтика слегка согревает. Задумываюсь. Это книга Д. Лондона “Мартин Иден”. По ночам пробую писать то, что приходит в голову. Никому не показываю, боясь, что вспугнут то хрупкое ощущение своей индивидуальности, которое появилось. Мне уже не так одиноко с самим собой. В те минуты, когда я пишу, кажется, что подключаюсь к захватывающему событию, к огромному шару, в котором находятся все тайны, чувства и мысли Вселенной. Неважно, что это были первые пробы. Ещё нет понятия о сюжете, композиции, некой драматургии. Но инстинктивно, начитавшись до того Гоголя, Б. Шоу, Дюма, Вальтер Скотта, уже встаю на писательский путь. Отдельные куски произведений той поры и сегодня, если убрать неизбежное подражание, вполне интересны.

Потом я начал соединять в себе какие-то жанры и то, что внутри заставляет говорить о сокровенном. Я чувствую, когда напишу об этом, облегчение и приятную усталость от удачно проделанной работы. Когда не пишу, затягивает жизнь. Затягивает в свою неприветливую воронку, в свои проблемы, трудности, провокации. И становится жалко тратить себя на то, что всё равно пройдёт и исчезнет в никуда. При этом упускаю самое главное в жизни – время. День, проведённый без строчки, кажется потерянным, словно не выполнил долг. Перед кем? Кому я что-то должен? Сложный вопрос. Есть некое поле, в котором перемешано всё. Люди, я сам, какая-то могучая разумная сила, что-то в солнечном сплетении, сигнализирующее и подталкивающее к творчеству. Именно это заставляет браться за перо. Спасение в самом процессе писания. Это помогает забыться в неразрешимых ситуациях. Ты с головой уходишь в некий мир, где безопасная, уютная атмосфера. Там твой второй дом. Не на земле, а там, куда мы все уйдём. Без этого приюта будет совсем холодно, жёстко и невозможно. Но и процесс писания подчас очень нудный. Особенно, когда ты тянешь к финальной точке. Первые вдохновения и восторги прошли, ты истончился, надо завершать, а у тебя нет желания. И тут включается воля. Потом ты понимаешь, что превзошёл себя, поднялся над обыденностью, заглянул в небо, продержался сколько мог, восторженно дышал в одно дыханье с вдохновением. Но долгое нахождение на высоте истощает нервы. Возвращаешься обратно, и этот мир кажется серым и скучным. Вот почему так тянет снова к столу, к дивану, в ванную или где там ещё, где писал, творил, не зная у́держу.