Настанет век пырларла. Книга 3. Пишите легенды, или Возвращенный - стр. 18

– Мы сделали как было? Излечили камень? Вернули Щит? А как же остальные… – Бакар закашлялся.

– Не знаю, добились ли мы чего-то кроме землетрясения, – ответил Бикир, вытирая рукавом покрытое серым налетом лицо.

– Не узнаем, пока не вернемся, – проговорил Ки-Клат.

Напуганные кигиларлы сбились в кучу подальше от края. Служители не пострадали, они уже пришли в себя и успокаивали животных.

– Надеюсь, тропа не обвалилась, – сказал Бакар, усаживаясь в седло.

Тропа оказалась в полной сохранности и компании удалось без приключений вернуться в город. Синну тряхнуло так же сильно, как и прошлый раз, но жители не поспешили приводить жилища в порядок, а почти все собрались на берегу. Все смотрели в море – там, на сколько хватало глаз, возвышались острые зубцы – Щит Богов вернулся на место.

– Кровь потомков просто всемогуща, – гордо сказал Бакар.

***

Тиэнч со стоном повалился на пол в подземелье храма Тарра. Он держался до тех пор, пока последняя крупица силы не покинула его. Восемь дней он не ел и не спал, удерживая Щит Богов под водой. Все его силы – собственные и магические, – вся магия, которую мог отправить в этот мир Тарр, молитвы всех жрецов и весь запас черной воды ушел на то, чтобы вызвать землетрясение и погрузить зубцы в глубину. Все ради того, чтобы в Мааданд мог проникнуть один-единственный человек. Вернее, не человек, а возвращенный. Восьми дней точно должно было хватить, теперь остается только уповать на успех его миссии. Мощи жрецов Тарфеса не хватало, чтобы вызволить владыку из подземного мира. Но если удастся отворить портал в Сердце Гор, возвращенный станет всесильным, убьет Троих и впустит господина в свет Герснеи. Тарр вернется к своим детям, а потом обретет живое тело и станет всемогущим.

Тиэнч не мог пошевелить даже пальцем. Сердце билось редко, перед каждым ударом собирая все силы, каждый миг грозя навсегда замереть. Вершители бережно подняли верховного, с трудом высвободили из судорожно стиснутых пальцев ключ и отнесли в покои. Несколько дней Тиэнч был между жизнью и смертью, целители постоянно подносили зеркало к его губам, сомневаясь, что он продолжает дышать. Наконец Тиэнч открыл глаза, жрецы вознесли благодарственную молитву Тарру. Первым делом верховный приказал принести к нему Дэйминга, желая непременно убедиться, что с ребенком все в порядке.

– Папа! Папа! – обрадовался соскучившийся за столько дней мальчик.

– Здравствуй, мое сокровище, – Тиэнч взял малыша непослушными руками. Тело после восьми дней на коленях стало словно деревянным, – в мое отсутствие ничего не случилось?