Наследство с подвохом - стр. 17
— Все же вы упертая девица, — усмехнулся он вдруг. Его голова была мутной от выпитой настойки, и все недовольство от ее прихода вдруг куда-то улетучилось. — А по первому взгляду и не скажешь…
— Спасибо, что позволили мне войти. — Она кокетливо улыбнулась.
Он в который раз за сегодня смутился от ее красноречивого жадного взора, который прямо не отлипал от его лица, и быстро объяснил свои действия:
— Так и быть, вы можете остаться у меня. — И тут увидел, как в ее глазах зажглись тысячи огоньков радости, и поэтому быстро добавил: — Но это временно! Понятно вам?
— Да, конечно, я понимаю, — закивала Фрезия.
— И поставьте уже этот ваш саквояж на пол, что вы вцепились в него?
Она послушалась, опустив свою поклажу на пол. Руслан на миг задумался, пытаясь сообразить, что делать с нею дальше. Голова совсем не соображала, выпитая настойка туманила разум. А девушка терпеливо ждала. Через минуту он выдохнул и, подхватив ее саквояж, приказал:
— Пойдемте, отведу вас в комнату, которая временно будет вашей. — Он последовал вперед с ее саквояжем, а она послушно пошла за ним. Руслан обернулся и повторил: — Временно! Вы ясно слышали, Фрезия? — Она кивнула, и он пошел дальше, продолжая давать инструкции насчет ее поведения. — И пожалуйста, поймайте своего зверька, пока он не нагадил где-нибудь. Надеюсь, он знает, что такое лоток?
— О, Лис очень умный, он ходит только в клозет. Даже спускать воду умеет.
— Да неужели?
На ехидный вопрос она промолчала, следуя за ним дальше. Они поднялись по резной деревянной лестнице из черного дерева на второй этаж. Подойдя ко второй двери, Руслан пихнул дверь ногой и вошел внутрь. Фрезия последовала за ним и огляделась.
— Вот. Здесь вполне прилично и не очень сыро, — сказал он, поставив ее саквояж на небольшой стул.
— Очень красивая комната, только холодно.
— Угу. Сейчас включу отопление, — кивнул он и полез за камин. Умело щелкнув рычажком, он вытянул руку и осмотрел каменные поленья, которые засветились приятным красноватым отблеском, — надо обождать немного, скоро нагреется, и комната станет теплой.
— Да-да, конечно, — закивала она, улыбаясь ему. — Вы невероятно добры ко мне. Господин Леонид говорил, что у вас золотое сердце, даже несмотря на суровый нрав.
— Довольно петь мне дифирамбы, сударыня, — неучтиво остановил он поток ее красноречия. — Лучше разъясните, что вы намерены делать дальше?
— Я?
— Да вы.
— Ах, я поняла, — заворковала она, подходя ближе к нему и, чуть приподняв лицо, заглядывая в глаза. — После праздников постараюсь найти работу и где жить. Вы же понимаете, раньше вряд ли кто меня возьмет.