Наследство разрушительницы - стр. 69
– И она не сказала, куда идет?
Сидящий напротив нее Эдик Львов пригубил кофе из стоящей перед ним чашки, осторожно вернул ее на блюдце и поднял глаза на Свету.
– Я же тебе уже все объяснил. Мы расстались не самыми большими друзьями. И она в свои планы меня не посвящала.
– Понимаю. – Света кивнула. – А как она ушла?
– Что значит «как она ушла»? – рассердился Львов. – Ногами ушла. Открыла дверь и вышла. И все! Больше я ее не видел.
– А что вы не поделили?
Львов занервничал. Он бросил ложечку на блюдце, и она зазвенела. Официант мгновенно выглянул из-за колонны, пытаясь понять, что именно стало причиной недовольства гостя.
– Ничего мы не делили, – прошептал Львов. – Я предложил ей условия работы. Они ей не подошли. Она повернулась и вышла.
– Что за условия ты ей предложил, которые ей не подошли? – продолжила допрос Света.
На щеках Львова появились красные пятна. Рука, лежащая на столе, сжалась в кулак. Глеб понял, что пора вмешаться.
– Какие условия он ей предложил? – хохотнул мужчина. – Никаких условий он не предлагал. Ты что, не понимаешь, Светка? Эдик подкатил к твоей подруге. А та отвергла его ухаживания. Скажешь, не так, старый бабник?
Эта фраза Глеба разрядила обстановку. Кулак Львова разжался, и его ладонь вновь легла на скатерть. Он довольно улыбнулся и кивнул Глебу.
– Было маленько.
– Что значит «маленько»? – возмутилась Света. Но ее тон вызвал у мужчин только новые улыбки.
– Маленько – это значит, что я попытался прихватить ее за сиськи, – довольно усмехнулся Львов. – А она меня оттолкнула.
– Прихватить за сиськи, – повторила Света, презрительно глядя на смеющихся мужчин. – Мог бы в первую встречу и не хватать. Дал бы девушке освоиться с ситуацией.
– Так я дал, – Львов подмигнул Глебу. – Минут десять слушал ее хрень, как она хорошо печатает и говорит по-английски.
– С тобой все ясно, – вынесла приговор Света и тут же озвучила вдруг пришедшую ей в голову мысль: – Слушай, а ты ее не бил?
Львов сразу стал серьезным.
– Я женщин не бью, – проговорил он, и в его голосе прозвучала обида. – Ни одна баба в мире не может сказать, что получила от меня хотя бы пощечину. И зачем мне ее бить? Не хочешь – не надо. Найдем другую. Хотя красавица она, конечно, отменная.
– Оценил?! – спросил Глеб, и в его тоне почувствовалось такое вожделение, что Света вскинула голову и взглянула на мужа.
– Оценил, конечно! – вздохнул Львов. – Такое грех не оценить.
– Понравилась, значит? – прошипела Света. В ее голосе звучали и обида, что кого-то оценили выше нее, и раздражение на мужчин, чувствующих себя хозяевами в любой ситуации. «Эх, наша женская доля!», – подумала она.