Наследство Мираль - стр. 7
Оставалось дождаться приземления…
Мысленно нарисовав примерный план действий, я надела наушники, включила негромкую музыку и закрыла глаза.
Из приятной дрёмы меня выдернул голос пилота:
— Дамы и господа, погода в Генуе солнечная, температура воздуха тридцать пять градусов по Цельсию… Пристегните, пожалуйста, ремни. Мы готовимся к посадке…
Вот, и никакая гроза нам не помешала.
Часом позже я уже стояла под жаркими лучами средиземноморского солнца и щурилась от яркого света. Всего несколько часов полёта… и вокруг совершенно иной мир. В Москве тоже солнечно и жарко, но здесь всё совсем по-другому. Воздух был напоен ароматами цветов и волнующим запахом моря. Даже выхлопы многочисленных шаттлов и такси возле здания аэропорта не могли заглушить этого благоухания.
Пока я размышляла над тем, что делать дальше, ко мне подошёл хорошо одетый мужчина лет сорока.
— Элеонора Горская? — спросил он по-русски, хотя и с лёгким акцентом.
— Да, а как вы узнали?
— Риччи, — представился собеседник и показал мою фотографию — ту самую, где мы стояли с отцом на даче в день его рождения. Ровно за год до аварии. — Диана просила вас встретить.
— Спасибо, я как раз собиралась взять такси.
Мужчина легко поднял мой багаж и указал на серебристый лимузин, стоящий в отдалении. Удивляться времени не было.
Мы подошли к блестящей машине, открылась пассажирская дверь, и, опираясь на предложенную руку, я устроилась в салоне на заднем сиденье. Предвкушение чего-то необыкновенного охватывало всё сильнее, тисками сжимая грудь и заставляя сердце биться неровно, а кончики пальцев нервно подрагивать.
В прохладном салоне тихо играла классическая музыка. Мягкое сиденье и дымчатые стекла окон создавали необыкновенный, почти домашний уют, защищая от солнца. Едва уловимо приятно пахло дорогой кожей обивки, деревом и чем-то горьковатым. Тем, что у людей обычно ассоциируется с самой Италией. Грейпфрут, лайм или нероли — неожиданно пришло на ум воспоминание. Именно такой аромат исходил от папиной тёти.
Машина быстро выбралась на широкую автостраду, ведущую из города на юг. Лимузин двигался мягко, в соответствии со своим происхождением, блюдя репутацию респектабельности.
Через полчаса мы миновали узорчатую ограду, подкатили к красивому бело-розовому особняку и остановились. Сдержанный мужчина, облачённый в безупречный строгий костюм, открыл дверь и помог мне выбраться.
— Добро пожаловать на виллу Lucci Verano. Вас ожидают.
Глаза вновь ослепило южное солнце, заставив зажмуриться. Чьи-то пальцы ненавязчиво придержали меня за локоть, их обладателю явно было знакомо моё состояние. Попривыкнув, я поправила очки, благодарно кивнула и направилась ко входу. Хотя назвать таким обычным словом тяжелые деревянные двери, украшенные прихотливым узором, не поворачивался язык. Их услужливо распахнул швейцар в белых перчатках, я зашла внутрь и остановилась в изумлении. Если снаружи дом просто поражал, то внутри всё оказалось ещё роскошнее. Убранство могло сравниться разве что с музеем или дворцом.