Наследство Марко Поло - стр. 24
Оказалось, он давно уже все решил. А Соню держал за полную дуру, каковой она и была.
Да не была она дурой, тотчас поправила себя Соня, просто она Егору безоговорочно верила. Верила больше, чем самой себе. Ведь они были знакомы почти шесть лет, и за все это время он ни разу не дал ей повода усомниться в себе!
Он не ревновал ее без причины и сам не ухлестывал за случайными женщинами, оказавшимися в компании. Не пялился на девиц, ни разу Соня не почувствовала от него запаха чужих духов, не находила затертый след губной помады. Конечно, она специально и не искала. У них все хорошо, считала она, редко, но так бывает. Егор занят работой и думает только о карьере, ему некогда, да и не к чему искать приключений на свою голову. Ей повезло.
Ага, как же, повезло, как утопленнице.
Тогда, слушая Натэллу, Соня до того растерялась, что с трудом понимала очевидное, так что Натэлле пришлось прекратить словесный понос и объяснить ей все, что называется, на пальцах: Егору предложили в банке место управляющего отделением, и он переезжает в Москву.
«И что? – Соня по-прежнему недоумевала. – При чем тут я, разве я ему мешаю?»
Натэлла посмотрела очень выразительно, потом посуровела и сказала, что она считала Соню умнее. Что в Москве дела делаются совсем не так, как у нас, что там все решают только связи и что, будь ты хоть семи пядей во лбу, без связей тебя даже в дворники не возьмут.
– Вы хотите сказать… – до Сони с трудом, но дошло наконец.
– Я знала, что ты все поймешь правильно! – Натэлла перевела дух.
– Кто она?
Натэлла тут же заговорила снова: торопясь, захлебываясь словами. Какая разница кто? Просто женитьба на ней поможет Егору сделаться управляющим. Ее отец – один из директоров банка, и назначение будет подарком молодым к свадьбе.
Вот так вот.
Соня закаменела. А Натэлла, видя, что Соня не орет и не бросается на нее с кулаками, ослабила контроль и проговорилась, что Егор упорно и целенаправленно окучивал эту девицу уже полгода, и вот его усилия увенчались успехом.
Разумеется, Натэлла не называла вещи своими именами, и Соня вроде бы не прислушивалась, она пыталась удержать себя, чтобы не грохнуться в обморок прямо сейчас, перед этой стервой. Но все ее слова отпечатались в Сониной памяти, так что потом, когда она в тысячный раз прокручивала в голове этот разговор, в висках начинали стучать отбойные молотки, а перед глазами вставала красная пелена.
Тогда же Соня, едва разжимая губы, сказала, чтобы Натэлла немедленно уходила. Та бормотала что-то про то, что Егор теперь долго не приедет и что у Сони остались какие-то его вещи, некоторые безделушки дороги ему как память, а Соне будет только хуже, если она станет на них постоянно натыкаться. У Сони, дескать, сейчас будет трудный период, она, Натэлла, все понимает: в общем, выяснилось, что Натэлла заботлива, как мать родная.