Наследство Карны - стр. 13
Так Ханна постигла, что в Бергене следует спать с запертой дверью. На другой вечер она сама спустилась в кухню за вечерним шоколадом.
– Чтобы избавить хозяина от необходимости приносить его мне наверх, – объявила она изумленной служанке.
Все было поставлено на свои места.
– Неужели такая красивая молодая дама из Нурланда путешествует одна? Совершенно одна? – спросил хозяин с таким видом, будто подозревал в ней переодетую каторжницу. Или женщину легкого поведения.
Ханна растерялась. Опустив голову, она выслушала хозяина. Потом быстро взяла себя в руки.
– Неужели бергенские дамы из хороших семей не путешествуют вообще? Так и томятся дома?
– Да, сударыня, или путешествуют с провожатыми.
– Разве в Бергене столько грабителей и жуликов, что даме опасно одной выходить из дома?
– Надо соблюдать приличия, – мрачно сказал хозяин. Но когда она сообщила, что приехала, чтобы встретить доктора Вениамина Грёнэльва, который едет из Копенгагена с грудным ребенком, хозяин сразу переменился. И сам подал ей кофе.
Грёнэльв? Вы сказали, Грёнэльв? Хозяин хорошо помнил высокую темноволосую Дину Грёнэльв из Рейнснеса. Если он не ошибается, она осталась вдовой после гибели Иакова Грёнэльва и потом вышла замуж за Андерса из Рейнснеса. Она еще играла на пианино. Это было так необычно! Конечно, он ее помнит. Он еще все гадал, почему она больше не приезжает в Берген.
– Сколько же вам лет, если вы хорошо помните Иакова Грёнэльва? – нанесла ему удар Ханна.
Хозяин замолчал. Его усы смотрели вниз, и на жирном подбородке шевелилась холеная бородка.
– Дина Грёнэльв сейчас живет в Берлине, она играет там на виолончели. Концертирует, – сообщила Ханна.
Весь день слово «концертирует» доставляло ей удовольствие.
Ханна знала, что отправилась в эту поездку не только из-за Вениамина и его ребенка. Когда Андерс попросил ее поехать в Берген, она отнеслась к этому как к долгожданному приключению. Господь благоволил ей! Желание поехать в Берген было больше страха перед неведомым.
Когда она овдовела и на похоронах мужа хотела положить венок на его могилу, как было заведено в Рейнснесе, ей напомнили, что она дочь лопарской девки.
Как только останки бедного Хокона были преданы земле, Ханна написала Андерсу. Она спрашивала, не разрешит ли он ей вернуться в Рейнснес, чтобы помогать в лавке. Андерс ответил ей телеграммой и отправил за ней судно.
Тогда свекровь Ханны сменила гнев на милость и попыталась уговорить ее остаться.
– Я еду не только в Рейнснес, мне еще хочется съездить на пароходе и в Берген, – сказала Ханна, глядя ей в глаза.