Наследство Каменного короля - стр. 4
Грейвс вздохнул. Первое и последнее. То, что от Кевина осталось, легко уместилось бы в большую миску. Еще слава богам, родители его давно померли, а то пришлось бы матери объяснять, что с сыночком приключилось.
Сам Грейвс мимоходом подумывал о том, чтобы уже осесть где-нибудь. Тех деньжат, что ему удалось скопить за годы службы, вполне хватит на приличный домик в Гранморе, ну, или в другом месте. А если его высочество еще тридцать кернов добавит, тогда вообще мысли о хлебе насущном можно будет из головы выкинуть. Главное, чтобы Мадалена согласилась с ним уехать. Хорошая девушка. Нельзя сказать, что особенная красавица, но какая-то… манящая, что ли. Смех колокольчиком. Улыбалась и ресницами хлопала, когда Грейвс, запинаясь, принялся рассказывать ей о своих планах, прозрачно намекая на замужество. Вот ведь – взрослый мужик, а эта женщина всегда его в ступор вводит одним своим видом. Говорит тихо и певуче. Смотрит так, будто на него, и в то же время сквозь него. И наверняка знает что-то такое, что ему никогда не понять. Мужа своего, кузнеца Ало, она уж схоронить успела, что не мудрено: он ей в отцы годился. Посватался в свое время, а ее родители и рады были дочку за такого состоятельного человека отдать. Плакала на похоронах горько, уткнувшись в плечо Грейвса – он дружил с Ало с детства. А сам Грейвс – вспомнить стыдно, – совсем не о покойнике тогда думал, ощущая под тоненькой холстинкой ее крепкие подрагивающие от рыданий груди. И живет теперь одна, детей завести не успела, и ох как много народа на молодую вдовушку заглядывается. Тем более с домом и хорошим хозяйством, а в доме всегда чистота и порядок. Но Грейвс ко двору пришелся: то приколотит что-нибудь, то воды принесет. Сам он считал себя человеком серьезным и аккуратным, не пропойца какой-нибудь. Вот как вернешься, чуть застенчиво сказала ему Мадалена, поговорим об этом опять. А глаза синие такие и глубокие, как омут. И так сказала, что не поймешь: то ли шутит, то ли всерьез. Потом повернулась и пошла прочь, да так пошла, что у него чуть голова не закружилась. И казалось ему иногда, что уж и жизни без нее нет: ежели не увидит ее хотя бы денек, то, считай, день и пропал. Н-да… эта женщина, и тридцать кернов. Как мало надо для счастья. Или много.
От мыслей его отвлекло кряхтенье Дирка.
Последний, недовольно ворча что-то под нос, укладывал заплечный мешок, стараясь пристроить его вместо подушки.
– Карауль, не карауль… Если тени сюда доберутся, толку от нашей караульни…
– Ой, заткнись уже, – Грейвс махнул рукой. – Байки это все. Флягу дай лучше, и спи. Через два часа разбужу.