Наследники князя Гагарина - стр. 42
В этой квартире когда-то жила его прабабушка Алиса, и Таир хорошо помнил сухонькую бодрую старушку, которая привела его, четырехлетнего крепыша, за ручку поставила перед сидящим на диване Петром и сказала:
– Вот, полюбуйся! Внук твой.
И дед растерянно сказал:
– Какой он черный.
– Да уж какой есть! Других-то у тебя нет. Не негритянок, и то, слава Богу!
– Еще чего не хватало, – поморщился Петр Глебович как от зубной боли.
Он рассматривал смуглого темноволосого мальчугана с тем напряженно-изумленным выражением лица, с каким ученый в лаборатории исследует подопытную крольчиху, разродившуюся вдруг вместо предназначенных ей природой крольчат какими-нибудь свино-ежиками. – Где ты его нашла?
– В капусте, – с усмешкой отозвалась Алиса. – Ольгу на бульваре встретила. Она медсестра в инфекционной больнице, а муж ее нефтяник, работает вахтенным методом. Иногда случается, что в субботу или в воскресенье у обоих выпадает дежурство, и тогда не с кем оставить ребенка. Приходится няньку нанимать. Вот я и подумала, почему бы тебе не брать внука на выходные, когда детский сад не работает.
– Мне? – изумился дед.
– А кому же еще? – возмутилась Алиса. – Дочь не растил, хоть внука понянчи.
А Таир посмотрел на Петра Глебовича с явным сомнением и заявил:
– Он – не нянька. У него ничего не получится. Кто меня кормить будет?
И Алиса Андреевна, всплеснув тонкими руками, побежала в кухню, а новоявленный дед спросил:
– Читать умеешь? – и, получив в ответ утвердительный кивок, протянул ребенку «Бакинский рабочий», – вот и читай, повышай образование.
И Таир принялся по слогам разбирать набранные крупным шрифтом газетные заголовки. С тех пор он перечел в дедовой квартире сотни книг и журналов. От многотомных изданий Аркадия Гайдара и Джека Лондона и толстых журналов «Нева» и «Иностранная литература» до тоненьких потрепанных книжонок. Все это хранилось в книжных шкафах, на стеллажах, в фанерных ящиках под кроватями, в кладовой и на антресолях. В этой семье никогда ничего не выбрасывалось, работал принцип «все в дом – из дома ничего», и редчайшие фолианты соседствовали с брошюрками о правилах противопожарной безопасности на производстве и вреде алкоголизма, а старинные вазы – с надтреснутыми дешевенькими тарелочками и фарфоровыми слониками, установленными в количестве семи штук, мал мала меньше, на рояле.
Пока была жива прабабушка, она пыталась хоть как-то бороться с этим вещизмом. В отсутствие детей периодически устраивала генеральные уборки, в ходе которых отправляла на помойку кучу старого хлама и, увязав в тугие пачки старые газеты, относила их в ближайший пункт приема макулатуры. Но всякий раз после подобного «акта вандализма» со стороны матери ее сын испытывал почти физические страдания и глядел на нее с такой укоризной, что в следующий раз Алиса не скоро решалась на подобный шаг.