Наследники графа. Армэль - стр. 11
В этот момент появился Божезларж и, тронув Армэля за плечо, сказал, что им пора идти. Виконт, оглянувшись на церковь, будто ожидая увидеть свою возлюбленную, склонил голову, и пошел за Василием. Но потом вдруг остановился и, посмотрев на Исабеллу, спросил, на какой день назначены крестины дочери графини ди Грациани. Синьора Баретти назвала дату.
Придя в себя, Эжени ни словом не обмолвилась, что знакома с тем священником, красоту которого по пути назад всю дорогу воспевала Исабелла.
– Надо же! Очень жаль, что католические священники должны соблюдать целибат! Пропадает такая хорошая наследственность! – сокрушалась донна Баретти.
Слушая ее, и при этом улыбаясь, Эжени молчала. Она не хотела, чтобы кто-либо, а уж тем более племянница ее мужа, знал о чувствах графини к Армэлю. Более того, это могло бы помешать ей, замужней синьоре, встречаться с виконтом…
Глава II Разбитая надежда Александрин
Александрин пила сорбе4 и смотрела в окно на то, как ее сын, Кристиан Поль де Брионе катается на пони. Его отчим, Франсуа де Вард, объяснял мальчику, как правильно держаться в седле. Графиня де Вард в волнении теребила ткань шторы. Муж в последнее время очень сблизился с ее сыном, стал принимать участие в его обучении и воспитании, хотя раньше она не замечала за супругом такого рвения. Их общую дочь Софи Франсуа обожал, а с ее мальчиком, сыном от первого брака с бароном Филиппом де Брионе, всегда общался сдержанно, не приближая ребенка к себе. Но все изменилось после того, как…
Александрин проснулась посреди ночи от сильной тянущей боли внизу живота и в пояснице. Сонное недоумение сменилось ужасом и истерикой, когда графиня обнаружила, что ее ночная рубашка, а также простыни и одеяла испачканы кровью. Она потеряла долгожданного ребенка! Франсуа так хотел сына, а она не смогла его выносить! Александрин объяло какое-то безумное, страшное отчаянье. Она металась в слезах по кровати, не реагируя на слова мужа, на суматоху служанок. Потом явился доктор.
– Выйдите, граф, – сказал он Франсуа. – Не следует мужу видеть, как жена от плода избавляется.
Посмотрев в глаза супруга, бросившего на нее взгляд перед тем, как скрыться за дверью, Александрин увидела неприкрытую глубокую боль и, кажется, слезы… До хруста в суставах она сжала пальцами подушку, и вдруг с каким-то полуплачем-полувоем вцепилась в нее зубами.
– Дайте мне что-нибудь, чтобы я умерла! – кричала она доктору. – Я не хочу ТАК жить, я не хочу быть бесплодной! Будь проклята эта жизнь!
Лекарь, пытавшийся успокоить графиню и привести в себя, был поражен. В то время в выкидыше никто не видел особой трагедии, да и младенческая смерть считалась обычным делом. А тут такое отчаянье!