Наследники графа. Александрин - стр. 34
– А зачем сбежали? – спросил граф, медленно расстегивая камзол.
Так небрежно сбросил его, будто ему просто было жарко.
– Я думала, вы не заметили.
Она протянула руку, чтобы потрогать его волосы, упавшие на белоснежную ткань рубашки, но Арман поймал ее запястье, и медленно коснулся губами пораненной кожи. Потом притянул жену к себе, зарылся лицом в ее пахнущие лавандой волосы, коснулся губами виска, взял ее подбородок в ладонь, стал мягко и нежно лобзать прикрытые в предвкушении любви глаза, густые темные ресницы, скулы, губы… Когда их уста соприкоснулись, графиня с такой страстью ответила на этот поцелуй, что Арман больше не сдерживаясь, принялся целовать ее жадно, почти не позволяя дышать… До боли сжимая ее грудь, граф почти стонал от нетерпения. Наконец он подхватил жену на руки и перенес на кровать. Приподнявшись, она наблюдала, как он в спешке раздевается.
Хорошо зная, какие ласки нравятся Анне, он долго искусно ласкал ее. Она стонала, вскрикивала, извивалась, жадно, даже с каким-то ожесточением прижималась к нему. Глядя на то, как быстро раз за разом в течение совсем короткого времени жена достигает наслаждения, граф с потаенной радостью убеждался – она тоже безумно изголодалась по нему.
Трудно было узнать в этой ведьме с безумным взором и искусанными в поцелуях губами, с разметавшимся, прилипшими к влажному лбу волосами ту благородную светскую даму, что он наблюдал на балу всего несколько часов назад.
Сердце гулко колотилось, как тогда, в их первые ночи любви. Он ликовал! Ведь она снова полностью принадлежала ему.
Как обычно, после безумства страсти обоих окутало спокойное, томное блаженство. Анна молча расположилась у него на груди. А потом вдруг произнесла:
– Ты знаешь, в последнее время я часто думала о том, люблю я тебя или нет. И поняла что люблю. Я не хотела бы жить, если бы тебя не было.
– Однажды придется.
Графиня подняла голову и посмотрела ему в глаза.
– Не говори так!
Муж прижал ее к себе, целуя в висок:
– Родная моя… – выдохнул он.
В этих поцелуях сейчас не было и намека на эротизм. Только нежность, вся невысказанная им любовь к ней. Они молчали какое-то время, потом Анна снова нарушила тишину.
– Пообещай, что никогда меня больше не оставишь. Я теперь всегда буду проводить ночи в своих покоях.
– Даже если я однажды не смогу выполнять супружеский долг?
– Да, тогда я буду просто лежать рядом и обнимать тебя.
«Интересно, веришь ли ты сама в это», – с грустью подумал граф.
Они прошли через это, оба попрали то нерушимое, без чего не может быть настоящего брака. И оба не знали, как теперь будут жить дальше…