Наследники графа. Александрин - стр. 21
– Что тебе? – спросил старший брат, продолжая читать.
– Пришел навестить тебя, что же еще?
Ангеранн заметил, что тот чем-то взволнован. Армэлю сколько всего хотелось ему рассказать… Но не все можно говорить. Виконт, часто бывавший при дворе, давно это понял. А так и подмывало…
– Ты из-за возлюбленной дрался? – спросил он.
– Нет.
– Представляешь, мой наставник недавно принес мне рисунки фривольного содержания. Рассказывал, что да как между мужчиной и женщиной происходит. Словно я сам не знаю. Не маленький, уже пятнадцать почти. Я целовался много раз.
– Достанется же твоему воспитателю, если кто узнает…
Ангеранн усмехнулся, взглянув на брата. Мальчик некоторое время молчал, собираясь с мыслями. Потом произнес:
– А с тобой такое было, что тебе… оказывали знаки внимания взрослые женщины?
– Что, началось? – засмеялся он.
– Ничего смешного не вижу, – пробурчал Армэль.
Старший брат уже без улыбки снова уставился в книгу. Но виконт дернул его за рукав, отрывая от чтения.
– Ты очень смелый. Я тебя теперь во всем буду слушать. Потому что ты честный. А я вижу, как вокруг все врут, притворяются, интригуют. Раньше отцу только верил, а теперь…
– Что теперь?
– Он матушку ударил. Он жестокий…
Ангеранн покачал головой.
– Ты пока еще столько всего не понимаешь… Не суди.
Слушая брата, Армэль вдруг вспомнил самые ранние, совсем смутные воспоминания из детства. Они с матерью прогуливаются по старому парку. На графине надето красивое голубое платье, а волосы ее распущены и их легонько треплет ветерок. Матушка держит его за руку. И вдруг мальчик видит отца верхом на коне. Тот спешивается, сын бежит к нему, граф поднимает ребенка на руки, подбрасывает повыше, так, что он захлебывается от смеха. А потом сажает в седло. Они медленно идут, о чем-то разговаривая с мамой, и все это время граф придерживает его в седле, хоть мальчик и старается всеми силами держаться за луку сам…
Все время, сколько Армэль себя помнил, они жили в большом доме в Испании. У них в гостях часто бывали именитые испанские дворяне, и самих их с братом не раз возили ко двору испанского монарха Филиппа IV, между детьми которого и ними в воспитании и отношении не делали различий. Все их детство прошло в шумных балах и ежедневных уроках.
– А помнишь, как наша Александрин родилась? – вдруг спросил Армэль. – Мне семь лет было. Отец тогда такой пир закатил. И какое красивое имя ей дал! А мой крестный сказал тогда, что вырастет из нее небывалая красавица. Вот и носятся с ней все, балуют. Она меня так раздражала, когда младше была. Вечно за мной везде увязывалась. Маленькая, -года три-четыре, – а уже важничала. Сейчас, конечно, легче с ней ладить, но на самом деле она только прикидывается ласковой и приветливой. А сама так и норовит поддеть, все время докладывает родителям, если узнает обо мне что-нибудь тайное.