Наследники Дерсу. Книга 2. Здравствуй, Синяя - стр. 12
– Нет. Не геолог. Окончил факультет биологии.
– Теперь понятно, откуда у тебя знания о тисе и растениях. Но почему с высшим образованием на рядовой должности?.. Лесник – в том же статусе, что и рабочий!.. Лесник – это рядовой, если сравнивать с армией. Лесничий и инженеры – как старший лейтенант. Впрочем, понятно. Биофак не инженерный факультет. Бухгалтерскому учёту и таксации вас не учили, да и многому другому, что нужно для нашей профессии. С твоим дипломом работают в школе или в научном учреждении, но на практике, на должности лесничего, можно встретить и с дипломом техникума, и бывшего председателя колхоза… А то работают и вовсе без диплома. Специалистов пока ещё не хватает в лесхозах. Ты бы мог и в лесной опытной станции работать, по вредителям леса кандидатскую диссертацию защитить. По непарному шелкопряду. По зверям, по птицам. Не мечтаешь?
– Пока не было такой мысли. В тайге многое повидал. Присмотрюсь. Подумаю. Может быть, и подамся в город, в ботанический сад. Или в заповедник устроюсь научным сотрудником. После окончания университета мне надо было ехать по направлению в заповедник Аскания-Нова.
– И каким ветром тебя занесло из Ленинграда в эти дебри?..
– Тайга – это не такие уж непролазные дебри, как я себе представлял!.. Вся изрезана дорогами вдоль и поперек и исхожена геологами и охотниками. В горах вблизи ручья частенько можно найти зимовье. Много сёл и посёлков. На рудниках металл добывают. В долинах рек лес вырубили или сожгли, там сёла, совхозы. Освоили тайгу люди и продолжают вырубать. Пожары весной и осенью каждый год, пал пускают, чтобы сенокосы улучшить и на полях сорняки сжечь. В горах местами усыхают ельники.
– Климат меняется.
– Возможно. И не только. И человеческий фактор, и губит кедрачи шелкопряд, с каждым годом гусениц всё больше. А в конце августа, когда лёт и спаривание у бабочек, в Самарке на столбах, где ночью горят фонари, всё облеплено. И стены домов облеплены, в бабочках и кладках яиц.
– А сам-то как в этих местах оказался?
– Мама, так сказать, помогла, она не работает. Отец полковник, с утра до ночи на службе. Вот с детства заботой маминой и окружен. Чуть кашлянешь – на тебе гору таблеток. Простыл – горло в шарф укутает!.. Чай с малиной!.. И под одеяло!.. Лечение до абсурда доведёт. К докторам у меня ненависть. Частенько переезжали из гарнизона в гарнизон. Отец находил время и со мной заниматься. Затем армия. Серьезная школа. Университет окончил, и невмоготу стало… В общем, надоели поучения мамы по поводу ещё непрожитой жизни. Взял у отца ружье, патронташ, запас пороха, пуль, картечи, дроби, какие были рыбацкие снасти, и махнул на поезде в Хабаровск. На автобусе доехал до ближайшей таёжной деревни, поднялся на хребет Сихотэ-Алиня и взял курс пешим ходом на Владивосток, но не дошёл. На полпути остановился, в Самарке. Устроился лесником. Построил себе блиндаж. Живу. Работаю.