Наследники Белого слона - стр. 7
– Ты же, – говорит, – всё теперь знаешь. Видела меня вчера… И я про тебя – всё знаю.
Я тут вежливо этак замечаю: мол, я не врач, и не наёмный убийца. А она отвечает, что на костёр ей почему-то не хочется, да и не модно это теперь. И потому надо ей скинуть на кого-то свой груз, поделиться, то есть, секретами мастерства. Чтобы не перевелись, значит, чудеса-пакости на белом свете. И тогда сможет спокойно испустить дух. С чувством выполненного долга. А иначе – никак.
После этого монолога – счастье, что нас никто не слышал, точно бы засадили в психушку! – я деликатно удивляюсь: почему бы ей не пожить ещё? Тем более, судя по антуражу, денежки есть. Живи да пользуйся.
А она уставилась на меня злыми круглыми глазами, точно филин, и с сердцем так говорит:
– Да сколько же можно?!
Я пригляделась: в самом деле, она уже совсем ветхая… А как же вечная молодость? Она было ручками-то всплеснула: сколько, говорит, чужой кровищи пролить надо для всяких таких ритуалов! Утомилась она от этих дел. Да тут сообразила, что несёт, и язычок-то прикусила.
Ну, я поблагодарила ее за кофе-и-чудесный-вечер, и потихоньку стала отступать к выходу. Найдите, говорю, кого-нибудь ещё – мало ли дур кругом? А она – давай меня уламывать! Чего только не сулила, начиная с завещания! Потом рассвирепела – у меня прямо мороз по коже!
– Ладно, – тихим таким голосом, – уходи…
И вот на следующее же утро я и влетела в грузовик. Господи, как же мне было страшно и больно!.. Помню хмурые лица врачей и медсестёр: они склонялись надо мною всё ниже, потом стали расплываться, терять очертания, их голоса пробивались точно сквозь вату, я не могла понять, о чём они говорят… И падала-падала в холодную туманную пропасть, и боль заполняла меня всю! – ничего не осталось, кроме этой безжалостной боли… Ещё помню пронзительное отчаяние: неужели это случилось со мной?!. Но ведь со мной ничего такого случиться не может! А потом сквозь эту боль и отчаяние донесся тихий-тихий звон…
Я ещё не успела понять, что это, как появился суровый Вишневый Лакей. Он нагнулся ко мне откуда-то сверху – сквозь ставший прозрачным потолок – и выдернул за руку из этой гущи зелёных халатов с профессиональной тревогой на лицах. А эти люди в операционной даже ничего не заметили, и мне стало смешно. По пожарной лестнице мы поднялись на больничную крышу – там уже ждала Карета и весело всхрапывали Кони…
***
Карета привезла меня тогда прямо на Набережную. Из-за дальнего столика в тени ивы мне помахала рукой Королева. Я бегом спустилась вниз по мраморным ступеням и плюхнулась рядом с ней на стул.