Наследник - стр. 4
Положение, власть, деньги… бесчисленное количество факторов, влияющих на браки. Многие придворные дамы несчастливы в браке, многие бы хотели изменить свою жизнь, многие хотели – и ни одна не сможет. Не только любовь – она по истечению лет уходит безвозвратно, теплота душ – если её нет изначально, то не будет никогда. И это пугает меня, я боюсь, что сгорю в этом вечном огне из костра, основанном на несбывшихся надеждах, разбившихся грёзах и тех многих вещей, о которых я ещё не знаю.
Однажды, я случайно услышала, как служанки судачили на кухне.
– Он прекрасен! Ты даже не представляешь насколько.
– Глупая! Замолчи немедленно, не дай бог кто-то услышит! – шикает на девушек кухарка.
– Это ты замолчи! Я – его сила! Он сам мне об этом сказал!
– Ничего ты девочка так и не поняла. Ты не его сила, ты просто его постельная грелка. И как только лорд женится, забудет о тебе. Грелка ему будет не нужна!
«Сила», «постельная грелка» – о чём они говорили? Я прошла мимо и не стала уточнять, девушке моего положения нельзя развивать эту тему, пусть даже в обществе слуг. Так и не поняла главного, при чём тут постель? Нас всю жизнь учили, что необходимо дарить любовь мужу, но не слова о том, что «силу» восстановить может плотская утеха. Ни слова!
Я живу в жестоком мире, в мире, где женщина – просто способ, просто жизненная необходимость для них, мужчин. Мы рожаем детей, мы поддерживаем статус супруга в обществе и мы самый верный способ восполнять резерв, резерв, которым муж пользуется с лихвой!
Единственное что я знаю наверняка, так это то, что во время соития, а именно первого, он связывает души, связывает тела и получает постоянный поток энергии, преобразуя её и накапливая. Благо, что на безжизненную силу обоих это никак не влияет. Конечно же, мужчина может и не подпитываться, ничего не изменится, только резерв восполняться будет медленнее.
Делить энергию можно и с любым другим мужчиной, но тогда об этом узнает муж… И это тоже то, чему нас учили. Вбивали в голову каждый божий день. Но я почему-то продолжаю упрямо думать, что эта оговорка не что иное, как запугивание.
Перед скреплением брачного союза ставится печать, практически клеймо под лопаткой как знак отличия, как знак принадлежности. Нас клеймят, завуалируя это чем-то патетичным, даже романтично-прозаичным. Только в нашей жизни нет места для всей этой романтики – всё просто и прозрачно.
Тария не прощает проступков. Нас учат держать лицо в те моменты, в которые казалось, это сделать невозможно, и мы держим. Улыбаемся тогда, когда хочется плакать и грустим, сопереживая, тогда, когда смешно. Маски: маска благочестивой супруги, маска светской дамы, существует даже особый регламент проведения ночей с супругом. И я никогда не могла спокойно относиться ко всему тому, что нам говорит привезённый из сердца Тарии преподаватель. В моей голове не укладывалось две параллели: невозможно любить холодную и расчётливую женщину, скрывающую свои эмоции за маской безразличия, которая даже за закрытыми дверьми такая. Не может быть с такой женщиной любви, но нам упорно доказывали обратное. И мы слушали, кивали и говорили: «Да».