Наследник престола - стр. 28

Папа приедет за ней только через три часа. Усевшись на лестницу, она кожей почувствовала исходивший от каменных ступенек холод. Здесь Лена была на уровень выше всех остальных. Будто бы она сидела на сцене, демонстрируя всем, насколько она здесь чужая и странная.

И какого хрена она вообще сюда поехала?

В туалете она достала из сумочки зеленую пудреницу и спонжем нанесла немного пудры на лицо. Оно сразу преобразилось – стало тоньше, с четко очерченными скулами. И без того большие глаза с чуть опущенными уголками казались еще больше. Она скорчила гримасу, скривила губы. Для ее лица глаза были слишком огромными. «Подчеркиваем либо глаза, либо губы», – так всегда говорила Тесс и прочие мейкап-гуру на ютьюбе. Она достала тюбик помады и подкрасила губы. Вот так, теперь на ее усталый взгляд не будут обращать внимания. Она убрала пудру и помаду. Вытащила телефон. Девять двадцать. Убрала телефон обратно – он уткнулся во что-то твердое.

Вейп.

Она вытащила его и нажала на кнопку.

Сделала глубокий вдох.

И нырнула.

К еде, стоявшей на кухне, до сих пор никто не притронулся. Лена взяла тарелку и принялась изучать фуршетный стол. Возле одного из блюд стояла небольшая табличка с надписью «Дим-сам» – она взяла четыре штуки и положила их себе в тарелку. На душе у нее вдруг стало радостно и легко, и впервые за несколько месяцев она ощутила спокойствие. Затем она взяла немного салата с папайей (по крайней мере, так было написано на табличке), весьма щедрую порцию куриных крылышек и банку пива, после чего направилась обратно во двор.

Солнце уже скрылось за фьордом, и теперь небо над садом стало темно-розовым. Лена, присаживаясь на первый попавшийся стул, чуть было не промахнулась и усмехнулась собственной неуклюжести. Попытавшись запихнуть дим-сам в рот целиком, она тут же об этом пожалела – мясная начинка еще не остыла. Лена в отчаянии стала осматриваться по сторонам в поисках салфетки или чего-нибудь, куда можно было бы выплюнуть еду, но так ничего подходящего и не нашла. Ай! Дим-сам с горячим бульоном проскользнул внутрь, обжигая ей горло, и ей пришлось пару раз вдохнуть ртом, чтобы унять боль.

Из колонок зазвучал знакомый синтезаторный мотив. Лена, прекратив жевать, прислушалась и усмехнулась. Да, это она! «Havana, ooh na-na, half of my heart is in Havana, ooh na-na»[3]. Она сразу же представила себе Лив на тусовках в Дуререннингене – крепкий алкоголь с энергетиком, темный спортзал… Лив просто обожала эту песню, и даже придумала свой фирменный «танец креветки»: каждый раз, когда играл припев, она кидалась на пол в позе эмбриона. «I knew him forever in a minute, that summer night in June»