Наследник для лютого зверя - стр. 4
— Вон выйдите, — рявкнул он на Джонсона.
И тот не мог не подчиниться. Потому что этот зверь теперь был моим владельцем. Пока адвокат ошалело ретировался, Харт вернул стол в обычное положение, разложил вещи и шагнул ко мне. Я попыталась не даться ему в руки, но какое там! Он подхватил меня и усадил задницей на холодную поверхность.
— Не трогай меня, — дрожащим голосом выдавила я.
— Рот закрой, — схватил меня за мой подбородок, вынуждая смотреть в глаза. — Не надо делать все хуже, чем уже есть. Если думаешь, что теперь тебе все можно — ни черта тебе нельзя, поняла?!
— Я — не твоя собственность, — дернулась из его рук. — Я тебе не породистая девочка, которых учат тебе в глазки заглядывать! Ты допустил ошибку сегодня, господин прокурор, и будешь за это отвечать!
Последнее, что следовало бы делать в эти минуты — угрожать. Лучшее — отползти на достаточно большое расстояние друг от друга и зализать раны. Но все лучшее уже было в моей жизни.
— Войны со мной хочешь? — притянул к себе, снова теряя самообладание. — Совсем ума нет ни капли? Как тебе третий уровень выдали? Папочка подсуетился?
— О, да, — оскалилась я, дрожа внутри все сильней. — Поэтому в твоих же интересах убрать от меня лапы!
Дьявольский оскал медленно завладел его жесткими губами, и он сжал пальцы сильней. А когда он заговорил, понизив голос, меня затрясло.
— Ты сидишь тут голая. Один на один со мной. С моей меткой, отметинами и запахом. И нарываешься. Уверена, что хватит ума и сил? — Он дышал все тяжелее, а это говорило о том, что его голод возвращался, а мозги отказывали не меньше моих. — Одно мое слово, и я запру тебя тут в одиночной камере — имею право и по факту задержания, и по факту твоей мне принадлежности. И уверяю тебя — твоему адвокату понадобятся недели, чтобы вытащить тебя отсюда хотя бы в соседнее крыло, где можно будет помыться. — Он сделал жесткую глухую паузу, давая мне возможность осознать полноту этой угрозы. — Ну что, продолжим ночь?
Он отпустил подбородок и дернул меня за ноги, вынуждая обнять его бедра. Между ног уперся его напряженный член, сдерживаемый штанами.
— Отпусти меня, — сжалась уязвимо, униженно сдаваясь. — Пожалуйста.
Харт с хрипом выдохнул и выпустил, берясь за аптечку. А я и не чувствовала, как саднили царапины. Душа болела сильней. Хотелось бежать. А еще — выть. Дико, до одури. А потом уже забиться в угол и придумать, что сделать. Но приходилось терпеть невообразимыми усилиями, стоившими мне десятка лет жизни по ощущениям.
— Будет больно — скажи, — приказал он и приложил тампон к ребрам, бесцеремонно отодвинув мои сжатые на груди руки. Я только сцепила зубы и подняла глаза к потолку, шумно втянув воздух. Его запах снова сдавил грудную клетку, и я задышала чаще в порыве сдержать приступ дурноты.