Наследник для бандита - стр. 9
- Аааааа! - срывается от неожиданности в крик. Задыхается, хватаясь рукой за шкаф, - Буров! Ты как здесь оказался? - хрипит растерянно, но я вижу в ее глазах моментальные слёзы, которые она пытается незаметно сморгнуть, а следом - выдох облегчения.
Просто нечеловеческими усилиями выдержки глушу в себе порыв схватить Марью в охапку, успокоить и сцеловать все-таки сорвавшуюся слезинку...
Нельзя. Надо воспитывать. Иначе - хрен я от неё что добьюсь.
- Соскучилась, родная? - все-таки встаю с кресла и подхожу к девушке вплотную.
- Вчера, скорее всего, да! - Маша прищуривается, делает два шага назад и упирается спиной в шкаф. Закрывает - открывает глаза, переводя дыхание, - А сегодня... Раз сам вошёл, то и где выход тоже знаешь, - она пытается совладать с собой, но ее голос звенит от злости и слез, - И в следующий раз не забудь постучать. Тогда МОЖЕТ БЫТЬ, - она выделяет интонацией слова, - Если буду НЕ ЗАНЯТА, я тебе открою САМА!
- Марья... - предупреждающе рычу, потому что от ее резкого поведения начинаю снова закипать, - Тормози.
- Ах извини! - она фыркает, толкает меня в больное плечо, проходя мимо, и топает к дивану.
Я окончательно теряю конструктив нашего дебильного диалога, разворачиваюсь к Марье лицом и, потирая плечо, смотрю, как она надевает трусики и лифчик.
Девушка подходит к письменному столу, открывает ящик и достаёт оттуда косметичку. Плюхается на стул, на котором сидел я, и начинает доставать какие-то тюбики.
- Где ты была всю ночь? - спрашиваю угрожающе.
- Я же не спрашиваю тебя, - она фыркает, - Где был ты?!
- Спроси... - говорю примирительно.
- Мне неинтересно, - она дергает плечами и открывает баночку с кремом.
Мои мозги начинают подтекать. Что происходит?
- Куда-то собираешься?
- Да, - отвечает с вызовом, но ее голос вибрирует даже на коротком ответе.
Правильно, бойся, Мышка...
- Ты никуда не пойдёшь, - говорю спокойно и смотрю, как взрываются ее плечи.
- Тогда уходишь ты! - она вскакивает с кресла и идёт в коридор, показывая мне дорогу, - Что с моей дверью? - с яростным шипением тормозит и разворачивается, - Что вообще ты себе позволяешь! Делать... - всхлипывает, всхлипывает и закрывает лицо ладошками, - Со мной. С моей жизнью...
Все. Вот теперь поговорим. Рывком впечатываю ее в себя. Дрожащую, растерянную, сладкую, мою... Сомнений в этом у меня нет. Марья не умеет врать. Она рыдает на моем плече навзрыд.
- Ну тише, детка, - я целую ее в макушку, висок, - Тише, все же хорошо. Я был немного занят.
- Знаю я твоё «занят», - она истерично хмыкает, - Если бы своими руками пулю из тебя не вытащила, то ещё может быть поверила б, - она упирается в мою грудь ладошками, отталкивая, и я подчиняюсь.