Наследник Альфы - стр. 13
«Ага, нашел дуру, к такому возвращаться», — усмехнулась я про себя.
А вот Василия, похоже, и такой вариант не устраивал:
— Пусть только попробует уехать. Слышь, Люся! Патлы-то тебе… — он не успел договорить — Руслан наклонился, легко оторвал от пола грузное тело борова, чуть приподнял и швырнул к стене.
Голова мужчины впечаталась в нее, оставляя вмятину, а сам он сдавленно застонал.
Я в немом крике прижала руку ко рту. То ли стены в этом бараке такие хреновые, то ли совсем хреново сейчас моему «благоверному».
— Не убивайте его… — умоляющим голосом прошептала я. Не дай Боже дети услышат. Становиться свидетелем преступления — это последнее, что мне сейчас было нужно.
Руслан на это лишь недобро ухмыльнулся и прошептал, словно про себя, но так, что я тоже слышала каждое слово:
— Всегда поражался, почему женщины любят моральных уродов. Хотя, может, тогда и у меня есть шанс. С кем-нибудь…
Он подошел к Василию. Все его жесты, движения были мягкими, пружинистыми, какими-то звериными. Он приподнял за волосы безвольную голову:
— Слышь, ты, — выплюнул Галавиц, — твоя жена сейчас уезжает со мной. Это ради безопасности моего ребенка, которого она носит. Это не обсуждается. Если захочешь забрать ее, должен будешь прийти в приличном виде и состоянии. И если я узнаю, что ты хоть когда-нибудь еще поднимешь руку на нее и на детей, я тебе эту самую руку вырву. И это не метафора. Ты меня понял, утырок?
— Понял… — морщась от боли, прохрипел боров.
— Вот видишь. Он не против, — повернулся ко мне Руслан с приторной улыбкой, но она очень быстро сползла с его лица. Глаза снова полыхнули нечеловеческой желтизной, и я медленно попятилась. С кем, черт возьми, умудрилась связаться эта Люся? — А теперь марш собираться! Я жду в машине у входа.
Когда он проходил мимо меня, то снова втянул носом воздух и затормозил, но затем как-то странно дернул головой, будто не соглашаясь с чем-то, и стремительно покинул квартиру.
Несмотря на то, что Руслан вроде бы однозначно победил в этой «схватке», меня не покидало чувство, что он попросту сбежал.
Я еще немного постояла в спальне рядом с Василием. С одной стороны, врожденная эмпатия просто не позволяла отмахнуться от избитого человека, не оказав первую помощь. С другой — ну так ведь сам напросился!
— Ты… как? Живой? — на всякий случай уточнила я. Какой бы скотиной он ни был, не хотелось оказаться соучастницей преступления, если вдруг этот боров коньки тут отбросит.
Василий презрительно хмыкнул и отвернулся.
«Ну, раз есть силы обижаться, значит, живой», — заключила я и, пожав плечами, ушла искать вещи.