Наследница козьей княжны - стр. 28

– Что угадать? – уточнила Бела.

«Для какого гостя комната была приготовлена…»

– Ла-а-адно. Тогда в эту пойду.

Бела покачала рогами и толкнула ими ближайшую дверь. Та отворилась с пронзительным скрежетом. За ней была пустая комната. Большое окно глядело на сивую ель у края поляны. Ни лавки, ни стола, ни полки… Кто ж тут гостил, в подобном-то неудобстве?

Бела процокала на середину комнаты. Дверь громко захлопнулась за спиной.

– Ай! – вскрикнула Бела, подскочив на всех четырех ногах от неожиданности.

Прыжок вышел пружинистым, легким. Волнение прибавило прыти и сил.

Пустая комната.

Абсолютно пустая комната… Вспомнилось, что голос говорил что-то про гостевые комнаты для родни. А какая у козы родня? Все – не люди! А раз не люди, то и кровати-столы им не нужны.

На стенах виднелись росписи – стилизованные деревья с узорными листьями. Они почти стерлись и потускнели, а когда-то, верно, комната была невероятно красивая. Внизу, вдоль пола толстой штриховкой была начертана трава.

А кто траву ест? И листья?

– Другие козы тут останавливались, – выдала ответ Бела.

«Неправильно! – громыхнул голос, став вдруг неузнаваемо-жутким. – Одна неверная попытка у тебя есть. И она потрачена!»

– Предупреждать же надо было, – растерялась Бела. – Ну вот…

«Будь еще внимательнее. Думай лучше», – посоветовали ей строго.

А ведь и не поспоришь.

– Ла-а-адно, – вновь проблеяла Бела непослушным козьим ртом, вроде бы и не предназначенным для речи людской.

Стала думать и сосредоточенно на нарисованные деревья смотреть. Ну, деревья. Лес. И что?

«Времени мало. Чем дольше будешь думать – тем сложнее будет из этой комнаты выйти», – предупредил голос.

Лес…

Деревья…

Родня…

Кто же?

Эх, были бы росписи не такие выцветшие да обшарпанные! Бела присмотрелась к самому четкому рисунку. Дерево на нем казалось самым реалистичным, а фон позади был покрашен черным, будто средь ночной чащи оно, освещенное из комнаты, стояло.

Листья на нем… не дубовые ли? А внизу под ними, не желуди ли? Похожи, вроде…

А за дубом в нарисованном мраке чьи-то алые глаза вдруг полыхнули.