Наследие - стр. 16
– Подумать только!
Молодые люди кружились в медленном вальсе, и, размышляя, почему Корин выбрал именно этот танец, Кэролайн пришла к выводу, что причиной тому его неловкие движения и то, как робко, неуверенно он держал партнершу. Она неопределенно улыбалась, и сначала они не разговаривали. Затем Корин обратился к ней:
– Прошу простить меня, мисс Фитцпатрик. За давешнее и за то… боюсь, я не очень искусный танцор. Прошло уже порядочно времени с тех пор, как я имел честь присутствовать на подобном торжестве или танцевать с кем-то, столь… эээ…
Он смешался, и Кэролайн улыбнулась в ответ, потупив глаза, как ее учили. Но долго не смотреть на него она не могла. Его рука жгла ей спину, словно его ладонь и ее кожу ничто не разделяло. Внезапно она почувствовала себя обнаженной, это привело ее в замешательство и взволновало. Лицо Корина покрывал загар, на усах и бровях словно задержались лучи солнца, окрасив их в теплые тона. Волосы были причесаны, но не набриолинены, выгоревшая на солнце прядь упала на бровь, вызвав у Кэролайн желание поправить ее. Он смотрел на нее светло-карими глазами, и ей почудилось, что она видит в них радость.
Когда танец закончился и Корин предложил ей руку, чтобы отвести на место, тонкая ткань перчатки зацепилась за огрубевшую кожу его ладони. Повинуясь внезапному порыву, Кэролайн развернула его ладонь к себе и стала рассматривать, дотрагиваясь большим пальцем до мозолей, сравнивая ширину его и своей кисти. Ее рука казалась детской, и она было уже собралась сказать ему об этом, но вовремя остановилась, представив, как неприлично это прозвучало бы.
– Надеюсь, вы хорошо себя чувствуете, мистер Мэсси? – спросила она.
– Да… благодарю вас, совершенно здоров. Здесь немного душно, вы не находите?
– Подойдем к окну, там свежее. – Девушка взяла его за руку, чтобы пробиться сквозь толпу гостей. Воздух и в самом деле был спертым, тяжелым от пота и дыхания, дыма, музыки и голосов.
– Благодарю, – промолвил Корин. Высокие створчатые окна были наглухо закрыты, защищая дом от холодной февральской ночи, и все же холод проникал сюда, исходил от самих стекол, создавая прохладный оазис для тех, кто изнемогал от жары. – Непривычно видеть столько народу под одной крышей. Удивительно, как быстро человек отвыкает от подобных вещей.
Он дернул плечом – жест слишком резкий, небрежный, не соответствующий его вечернему костюму.
– Я никогда не выезжала из Нью-Йорка, – вырвалось у Кэролайн. – Не считая, конечно, нашего загородного дома на побережье… То есть я хотела сказать…
Но она и сама не знала, что именно хотела сказать. Что он казался ей чужестранцем, фигурой почти мифической – оставил цивилизацию, выбрал жизнь в неизведанных краях…