Наследие. История Джил и Майкла - стр. 36

Мое внимание привлекает шипение рации. Отрываюсь от Кейт и смотрю на Ронду, которая слушает приказ Майкла:

– Сначала поднимаются Истон и Рик, следом Кейт и ты, после Джил и Убийца.

Рация замолкает.

Поднимаю голову, жмурюсь от редеющих капель дождя и вижу смотровую башню. Майкл стоит наверху и разматывает канат. Он скидывает его не с этой стороны, а с другой.

– Принято. – Говорит Ронда, убирает рацию и, повернувшись к нам, спрашивает. – Все слышали приказ?

Кто-то говорит да, кто-то просто кивает, и я тоже киваю, не до конца понимая, на что соглашаюсь.

– Вперед! – кричит Ронда, и Истон тащит раненого Рика к лестнице.

Рик ранен? Когда это произошло? Как мы вообще здесь оказались? Я ничего не помню.

Поднимаю взгляд и, глядя на далекую фигуру Майкла, размышляю. Он сказал, нужно бежать, а мама сказала, что никому так не доверяет, как ему.

В голове сумбур. В груди боль. Но одна здравая мысль все же просачивается в мой истерзанной рыданиями мозг.

Я должна положиться на Майкла. Я должна спастись.

Для чего?

Я не знаю. Решу как быть дальше когда-нибудь потом.

– Я должна идти, – говорит Кейт и практически отрывает мою руку от своей. Отпускаю ее и остаюсь наедине с Убийцей. Мы ждем, когда Кейт и Ронда заберутся наверх по шаткой лестнице. Я понимаю, почему Майкл привез нас именно к этой вышке. Она самая старая и уже давно требует ремонта. На ней нет подъемного механизма, а лестница прогнила и не выдержит веса более двух человек за раз. Значит, те, кто преследуют нас, потратят уйму времени, чтобы забраться наверх. Так же на каждой вышке есть канат. Это толстая веревка, которая служит экстренным спуском. Ведь если механизм подъемника или лестница будут уничтожены, то остается один исход событий, лезть по веревке, но я даже не рассматривала вариант, когда канат перекидывают за стену. Он не дотянется до конца, и нам придется прыгать.

Размышляя о веревке, я перестала плакать. Может, слезы кончились? Я не знаю. Но на скорбь и боль забирается злость и ярость.

Я никогда так не злилась. Ни на кого.

Но сейчас… я упиваюсь ею.

Злость спасает от потери рассудка.

Удивительно, но я не испытываю страха.

Его вообще нет. Он куда-то исчез. Раньше мой самый жуткий страх был – потерять маму. Это случилось…

Я хочу дождаться времени, когда я смогу скорбеть. Майкл пообещал, что потом, и я дождусь. Обещаю.

– Джил? – обращается ко мне Убийца, но я даже не поворачиваюсь к нему, смотрю, как Кейт и Ронда добираются до середины лестницы, но Убийца продолжает, – знаешь, в момент потери многие решают, что их жизнь закончилась. Но это не так. В такие моменты ты ломаешься… и во что ты соберешься, решать только тебе. Многих утраты делают сильнее.