Наследие Древнего - стр. 2
– Топчутся по мытому, ироды! Да ещё и по ночам шляются, как упыри!
– Да тихо вы, баб Нюр! – шикнула медсестра. – Парень сюда каждый день ходит, как на службу. Весь такой красавчик, в деловом костюме, да только усталость за галстуком не спрячешь! Мешки под глазами такие, что котят собирать можно.
Дверь за моей спиной захлопнулась, и я поспешил на третий этаж. Палату я лично выбирал.
– Привет, мам, – я тяжело уселся на стул у кровати. Кардиомонитор мерно пищал, ИВЛ тихо гудел. Мамина грудь едва заметно поднималась и опускалась. – У меня всё хорошо. В общем-то ничего нового. Бизнес цветёт и пахнет, Борис меня ненавидит, внуков я тебе ещё не родил, но как только ты проснёшься – так сразу. Мы с Машкой договорились, что подождём, пока ты не выздоровеешь.
Я подавил тяжёлый вздох. Врач сказал, что мама всё слышит, поэтому я рассказывал ей только приятные новости, боясь расстроить. В книжках пишут, что коматозников нужно мотивировать. А какая мотивация в том, что Машка меня бросила, как только заболела мама, а я торчу в офисе круглыми сутками? Вот и стараюсь придумывать что-то позитивное.
– Смотри, что сегодня принёс, – я снял пиджак, ослабил галстук и вытащил из сумки “Маленького принца” Экзюпери.
Через пару часов я закончил читать, попрощался с мамой и отправился на выход. Каждый раз я покидал больницу в гнуснейшем расположении духа – лечащий врач твердил об улучшениях, говорил, что по всем показателям мозг мамы всё ещё жив. Шансы есть. Но со злосчастной операции прошло уже три года, и… никаких подвижек. Мама не двигалась, не открывала глаза, не разговаривала.
У машины я оглянулся на больницу и нашёл глазами окна сорок восьмой палаты. Я не сдамся. Я сделаю всё, чтобы мама очнулась и прожила счастливую долгую жизнь. Что бы и кто ни говорил, я оплатил больницу на два года вперёд. Так что остается работать, содержать кота, навещать маму и постараться не свихнуться.
Я завёл автомобиль и поехал домой. В дороге завибрировал мобильник. На экране высветилось имя сестры. Я сбросил звонок и кинул телефон на соседнее сиденье, еле сдержавшись, чтобы не сплюнуть прямо себе под ноги.
– Опять, наверное, денег от меня надо… Как же задолбала!
Я долго терпел, очень долго: и Надины кредиты закрывал, и позволял в больницу таскать всяких придурков, которые себя шаманами и целителями возомнили, и Мишеньку, её хахаля, на нормальную работу устраивал, – но моё терпение закончилось!
Как же я ненавижу тварей, которые наживаются на чужой беде. И ведь понимают, что ничем не помогут – а то и хуже сделают, – и всё равно лезут и сосут деньги из дурачков. И до сестры невозможно достучаться – после каждого мошенника говорит: “Всё, это в последний раз!” А потом находит нового – и, конечно, в этот раз самого настоящего! Её бы тоже пролечить не мешало, да только уже в психушке.