Наследие Божественной Орхидеи - стр. 13
Иногда Маримар казалось, что внутри нее зияет дыра, бесформенная, как след от опухоли. Когда она жила в Четырех Реках, она этого почти не замечала. Нью-Йорк заставил ее заметить. Возможно, дело было в том, что каждый в городе мог посмотреть сквозь нее, через отсутствующие части. Может быть, это была не вина Нью-Йорка. Может быть, она не несчастливая, а прóклятая, как говаривала tía Парча. Может быть, Маримар просто нужно понять, как ей смириться с тем, что она такая, какая есть, – девушка с недостающими частями.
По крайней мере, здесь она не выделялась, как в Четырех Реках, где ходила в школу с семнадцатью мальчиками по имени Джон и тридцатью двумя Мэри-как-их-там. Даже она была формально Мэри-как-ее-там. Люди думали, что ее зовут Мари-Мар. Мария морская.
Но ее мать имела в виду «mar y mar» – море и море.
Почему из всех имен мать выбрала именно это? Почему она не спросила об этом маму, пока та была жива?
Когда она вернется в Четыре Реки, надо будет попытаться выяснить этот вопрос.
Маримар приближалась к зданию, где был офис Рея, но никак не могла прийти в себя. Отчасти из-за приглашения поехать на похороны женщины, которая, как она понимала, еще была жива. Отчасти из-за быстрой ходьбы.
В этот момент ее плеер выключился, и, открыв крышку отделения с батарейками, она обнаружила, что они окислились. Остаток пути она прошла в тишине. Повернула налево, на Шестьдесят пятую улицу, тяжело дыша, холодный пот выступил на висках. Город сверкал перед ней разноцветными огнями и тенями, и ее охватила странная тоска. Как бы тяжело это ни было, она влюбилась в этот город и хотела, чтобы Нью-Йорк полюбил ее в ответ. Надо быть немного проще. Если она вернется в Четыре Реки, возможно, у нее больше не будет шансов.
Она нажала на кнопку звонка в офис своего кузена, убеждая себя, что Нью-Йорк будет ждать ее, когда она вернется.
Но разве она не в курсе? Нью-Йорк никого не ждет.
Реймундо Монтойя Рестрепо рассчитывал, что будет в офисе один всю ночь, но вдруг услышал знакомый навязчивый скрип колес почтовой тележки. Он устало моргнул, глядя на красные электронные часы на своем столе, которые показывали, что только что перевалило за полночь, затем поднял глаза и увидел, что прямо к нему направляется стажер Пол.
– Ты все еще здесь? – спросил Рей хриплым после долгого молчания голосом.
– Мистер Леонард сказал, что я всегда должен быть рядом на случай, если кому-то понадобится моя помощь, – ответил Пол.
На самом деле его звали не Пол – так звали стажера, работавшего пять лет назад. Пол был стажером около трех лет, дольше всех в истории бухгалтерской фирмы, главным образом потому, что ему нравилось быть стажером, но еще и по причине того, что он боялся мистера Леонарда и ни разу не напомнил ему, что шесть месяцев стажировки истекли. Однажды Пол – у него были каштановые волосы и молочно-белая кожа – был госпитализирован по причине стресса и выгорания и больше не вернулся. На следующий день появился новый стажер, нанятый секретаршей Леонарда. Второй стажер вошел в кабинет Леонарда, полный решимости сделать себе имя, выделиться, произвести впечатление на человека, чьи глаза всегда были так прикованы к бумагам и компьютеру, что с каждым годом уменьшались.