Насильник и убийца - стр. 40
Он рукой махнул.
– Кто только ни приходил. Соседи, мушкетеры, приятели с завода, потом слесарь-сантехник, из домуправления… да что перечислять. Всех не упомнить. Коробейники, опять же, курьеры. У меня на двери номера квартиры нет, своровали, суки, вот часто ошибаются. А эта… падла мелкая… может, она была? Не помню. Ко мне приходили школьники какие-то, просили принять участие, черт, даже не помню, в чем. Потом потребовали сводить себя на горшок. А мне что, подглядывай за ними? Мысль такая была, да, и щель осталась, помню.
Снова пошел по краю. Вот не пойму я Шалого, он то нормальный, но стоит только о детях напомнить, становится сам не свой. На суде от него чего угодно ждать придется. Может, есть у него ребенок? Или может, было что-то похожее…
Черт, и я туда же. Нет, Шалый кого угодно заставит черт-те что думать. Спохватившись, поинтересовался:
– Сразу после исчезновения девочки, то есть в начале апреля к вам кто приходил?
– Да я помню? Наверное. Соседка весной часто захаживала, стерва, вот не переношу таких, чуть что и сразу на крик. А я ей в принципе не нравился. Мушкетеры, но я об этом говорил, когда снова похолодало, мы часто у меня на грудь принимали, – вспомнив, даже улыбнулся. Но после нахмурился: – Поверка водосчетчиков была, вот это хорошо запомнил. Какой-то пакостный пацан долго у стояка крутился, потом поменял чего-то там, а после вода стала подтекать. Он подкинул, падлой буду, если нет. После него деньги из пальто пропали, две тыщи. Сдача с пузырей.
– А как выглядел? – сам не зная, зачем, спросил я. Понятно, дело дохлое – выяснять, кто стащил, надо другое проверить.
– Как крыса водосточная. Мелкий, черный. Не то кавказец, не то чурка азиатская.
– Шалый, прекратите. Если и дальше так будете, вам на суде добавят от всей души.
Он помолчал, но через пару секунд пробубнил про себя что-то вроде: «он, падлой буду». Наконец, совсем затих.
– Давайте разберем ваш день тридцать первого марта, а точнее, время, когда вы вышли с предприятия. Поминутно сможете вспомнить? Я вас об этом на суде буду спрашивать.
– А, раз так, конечно-конечно. Давайте.
– Тогда слушаю.
– Я вышел, как часы пробили. У нас они с боем, каждый час звенят, так начальству удобней, да и нам, работягам, понятней, сколько горбатиться. Настучали четыре, нас и выпустили. Егорыч с дружками выходил тогда, я его кликнул, но он рукой махнул, мол, иди, догоню. Я к остановке пошел, позвонил по дороге Гусю, порадовал. Мы с Егорычем сразу договорились, что сегодня же и накатим. Уж больно хорошо все выдалось, и время освободилось, и погода на заказ.