Наши фиолетовые братья - стр. 48
– Да-а… это приемная корпоративного президента Геца Дауна…
– Эй! – заорал мастер. – Здесь Борисов! Борисов на связи, ответьте!
– Какой Борисов? – томно произнесла секретарша.
– Шуберт!
– Да-а? А может, Пагани…
– Заткнись, пигалица! Включи запись, на это твоих мозгов хватит, надеюсь?
– О-о-о… – неодобрительно протянула девица.
– Ну?! Включила?
– Включила, – обиженно отозвалась она.
Борисов снова выглянул в окно – сквозь пленку ни черта не было видно, и это его удовлетворило. Он машинально подобрал с пола упавший прибор для взлома наручников, затем сел на стол и, склонившись к микрофону, прошептал:
– Мастер дальней космической разведки Шуберт Борисов имеет честь доложить…
Глава 12
Обижался ли майор Калашников на судьбу, не было доподлинно известно даже самому майору. Жизнь его текла в полном соответствии уставу и принятым в Исследовательском Отделе ОВКС правилам внутреннего распорядка. С девяти до восемнадцати, шесть дней в неделю, он протирал форменные брюки на службе, вечерами пил пиво в офицерском клубе или дремал, сидя в домашней телекомнате у кромки футбольного поля. С тем же пивом в одной руке и пультом в другой. Выходные и праздничные дни Калашников посвящал общению с друзьями и родственниками. Похмелье после воскресных встреч длилось не менее двух дней, да и на третий майор чувствовал себя не самым лучшим образом. Зато потом три дня он работал с удвоенной энергией, успевая утомить своими придирками не только сотрудников отдела, но и дежурных, разбросанных по различным объектам освоенной части Галактики. Этот ритм иногда нарушали учебные тревоги и штабные авралы накануне годовых проверок, но майор относился к ним отстраненно.
Видимо, по этой причине первые идиомы полковника Бугаева начальник Исследовательского Отдела привычно пропустил мимо ушей.
– …растопчу, как последнего гъяди! Расстреляю из твоего же личного оружия! – закончил третью или четвертую фразу полковник.
Сеанс гиперсвязи с базой СС-тринадцать проходил в голосовом режиме и почему-то без контроля со стороны авторедактора. Более того, разлюбезная ГлаША, Главный Штабной Анализатор, выдавала на экран вполне приличную картинку. Порядком подзабытый интерьер оперативного зала, ухмыляющийся рыжеволосый тип с нашивками техника и багровый от гнева полковник Сильвестр Бугаев – командир, гроза и гордость Десантно-Штурмовой Бригады Оперативного Реагирования. После пяти лет «открыток» с бегущей строкой это воспринималось как маленькое чудо.
– Я тут… не понимаю, господин полковник, в чем дело случилось? – теряя от возмущения способность к связной речи, спросил Калашников. – Вы мне тут чего кричите? Я вам непосредственный подчиненный, что ли?!