Нашествие призраков и другие рассказы - стр. 10

Однажды мартовским вечером сэр Джоффри выехал из своего дома в Гилдфорде в сторону Лондона. Неподалеку от Вандсворт-коммон путь ему преградила закутанная в плащ фигура на огромной серой кобыле; в неверном свете сумерек зловеще блеснул стальной ствол пистолета, недвусмысленно свидетельствуя о намерениях незнакомца, однако сэр Джоффри за годы своей бурной жизни повидал всякое и кое-чему научился. Не тратя время на разговоры, он одним ударом длинного ездового хлыста выбил пистолет из руки нападавшего, а после следующего удара тот без сознания рухнул на землю.

Поле боя, таким образом, осталось за сэром Джоффри, и это, разумеется, изрядно порадовало его, особенно когда он подумал о том, что, по праву победителя, ему могут достаться некоторые трофеи. Напевая и посмеиваясь, сэр Джоффри оттащил бесчувственное тело грабителя подальше в лес, а затем, поменяв свою страдавшую шпатом[7] лошадь на его великолепную кобылу, в превосходном настроении помчался дальше.

Он не проехал и двух миль, когда до него донесся отдаленный топот копыт весьма многочисленной группы всадников, судя по звуку догонявших его. Но на сей раз совесть сэра Джоффри – если таковая у него имелась – была чиста. Он не совершил ничего плохого, по крайней мере, ничего такого, за что ему пришлось бы отвечать перед законом, поэтому он с легким сердцем продолжал свой путь, даже не сделав попытки оторваться от преследователей, хотя это, после его недавнего приобретения, не составило бы особого труда. Услышав у себя за спиной громкий окрик, он спокойно остановился, а когда преследователи догнали и окружили его, невозмутимо спросил, что им от него нужно.

– Наконец-то ты попался, Том Ловкач, – раздались в ответ торжествующие восклицания, а затем сэра Джоффри стащили с лошади, награждая при этом такими эпитетами, что у бедняги рот раскрылся от изумления. Впрочем, он никогда не отличался терпением и недолго оставался безучастным к происходящему. Он совершенно не мог спокойно сносить бесцеремонного обращения со своей персоной, и его не смутило даже то обстоятельство, что сейчас ему пришлось иметь дело с людьми шерифа. Дав выход своему негодованию, сэр Джоффри раскроил пару голов прежде, чем его одолели, связали, и беспомощного, но извергающего непрерывный поток проклятий, швырнули на землю.

Дородный румяный джентльмен, в расшитом серебром черном камзоле, державшийся в стороне во время драки, подошел к нему и безапелляционно заявил, что сэр Джоффри час назад ограбил его. Он назвался сэром Генри Тэлбери из Харлингстона, графство Кент, и, раздуваясь от собственной важности, добавил, что является мировым судьей Его Величества. Он возвращался домой из Лондона и вез с собой кожаный мешочек с сотней гиней, который в результате встречи с разбойником перекочевал в собственность последнего.