Размер шрифта
-
+

Нашествие: попаданец во времена Отечественной войны 1812 года - стр. 22

Сразу после залпа егеря бросились к штабной избе. Посредник только головой качал. Но его миссия — наблюдать, оценивать действия, фиксировать ошибки.

Егеря со штабными не церемонились, действовали лихо, даже нагло. Связали всех, кто был в штабе: офицеров, писарей, посыльных и даже командира полка. Подполковник отчаянно ругался, обещал всех отправить на гауптвахту. Обидно! Учения только начались, а штаб уже в плену.

Большего успеха в учениях не добился никто. Действия Алексея и его взвода были отмечены. Генерал, прибывший из самой столицы, остался доволен. Обнял Алексея, вытащил из кармана мундира часы, вручил.

— Молодец! Находчив и смел! Так же действовать в настоящем бою.

— Служу царю и Отечеству! — гаркнул Алексей.

Дальнейший разбор проходил уже без него. Да и кто он такой? Всего лишь фурьер! Но уже к вечеру о призе знал весь полк. Солдаты подходили, просили показать награду. Кто-то восхищался, были и завистники.

— Повезло! Я бы тоже так смог!

— А чего же не сделал? Захватил бы штаб, на худой конец, провиантский склад. Глядишь, и тебе приз достался бы.

Егерь отошел, недоволен. Инициативу надо проявлять, Бог помогает активным. Часы, тем более хорошие, с боем, швейцарские, стоят дорого — тридцать-пятьдесят­ рублей. Фактически годовое жалование Алексея, как не больше. Они помогли весной следующего года, когда Алексей получил подпрапорщика (переводя на современные звания — старшина роты). Следующая ступень — фельдфебель, а за ним уже офицерские — прапорщик, подпоручик, штабс-капитан.

Повышение Алексея в звании и должности приняли в полку уже как должное. За два года службы в полку Алексей проявил себя с лучшей стороны. Были служивые в ротах, которые уже и по пять, и по семь лет служили, так и оставаясь рядовыми. Потому как просто тянули лямку, фактически исполняя обязанности нелюбимой службы так, чтобы только не наказали за леность.

Такие обычно завидовали, считали, что их обходят в званиях и должностях незаслуженно. А что ты сделал, чтобы тебя заметили?

Алексей стал захаживать в соседний полк, к артиллеристам. Знания за плечами не носить, а выручить могут. Смотрел, как обращаются с пушкой. Каждая мелочь имела значение. После выстрела, прежде чем зарядить, надо ствол протереть банником с уксусом, чтобы погасить весьма вероятные тлеющие частицы пороха или шелкового мешочка, в котором порох развешивался. Мешочки из шелка обычно сгорали, при этом сильно облегчали заряжание. Проще сунуть в ствол мешочек, протолкнуть его к казеннику прибойником, чем отмерять шуфлой — эдаким мерным совочком. На порох забивался пыж, затем ядро или бомба и снова пыж. Через запальное отверстие в казенной части шилом прокалывался пороховой мешочек, подсыпался порох для затравки. От того, зерненого, отличался мелким, как порошок, помолом. Когда требовался выстрел, к затравочному пороху подносился запальник — раскаленный железный прут. Порох воспламенялся, через секунду следовал выстрел. Незамысловато. Но стоит сделать, казалось бы, незначительную ошибку, и последствия могли быть для расчета пушки трагические: от смерти заряжающего до разрыва ствола при его неверной навеске и гибели всего расчета. В артиллеристы брали солдат грамотных, хотя бы с парой классов церковно-приходской школы, аккуратных, сообразительных. Артиллеристы были самой грамотной частью армии и флота.

Страница 22