Нашествие монголов (трилогия) - стр. 96
– На то и война! – заметил равнодушно Джелаль эд-Дин.
– Первый гонец донес, что рыжий тигр Чингисхан овладел Отраром, схватил Инальчик Каир-хана и, чтобы насытиться местью, приказал залить расплавленным серебром ему глаза и уши. Теперь Чингисхан двинулся сюда и ищет меня.
– Пусть придет! Его мы и ждем.
– Ты даже в грозу ужасных бедствий остаешься беспечен!
– У нас столько войска, что незачем отчаиваться.
– Второй гонец прибыл с юга. Уверяет, что видел разъезды татар.
– Какой-нибудь небольшой отряд. Теперь, ранней весной, большое войско полегло бы на засыпанных снегом перевалах.
– Но, спустившись с гор, татары отрежут нам путь отступления в сторону Индии.
– А зачем нам туда отступать?
– Есть еще донесение. Монгольские разъезды уже замечены в песках Кзылкума.
– В пески направлен заслоном отряд туркмен в десять тысяч коней.
– Эти туркмены не удержат монголов.
– Если это так, то Чингисхан может показаться перед воротами Бухары в ближайшие дни. Будем готовиться к этому.
– Может быть, краснобородый зверь уже подкрадывается к Бухаре, его отряды рыщут кругом, отыскивая нас. Нужно скорее уходить отсюда!.. – бормотал Мухаммед и озирался, точно ожидая нападения из кустов сада.
Джелаль эд-Дин молчал.
– Отчего же ты не отвечаешь?
– Ты считаешь меня безумцем. Что же я могу еще сказать?
– Я приказываю тебе говорить.
– Тогда я скажу, а ты можешь меня помиловать или снести голову. Если проклятый Чингисхан идет сюда, то наши войска должны не прятаться за высокими стенами городов, а искать его. Я бы выгнал в поле всех кипчакских ханов, храбрых, когда нужно сдирать кожу с покорных поселян, но трепетных, как листья, в этот суровый час войны. Я бы им запретил под угрозой смерти входить в ворота городов. Защита воина – острие его меча и резвый конь. Рыжий тигр идет сюда? Тем лучше. Значит, мы уже знаем его путь. Надо повернуть коней и идти по его следам, кусать его пятки, становиться преградой на его пути, нападать со всех сторон, избивать его верблюдов и вырывать с мясом клочья его рыжей шкуры. Какая польза от того, что в Самарканде за стенами укрылось сто тысяч всадников? Они только жрут баранов, а их благородные кони исходят силою…
– Ты осуждаешь приказы твоего отца? Я давно это заметил. Ты жаждешь моей гибели.
Джелаль эд-Дин опустил глаза, и голос его звучал грустью:
– Это не так. Я не оставлю тебя в трудные часы, когда потрясается вселенная. Но я клянусь памятью любимого тобой Искендера, я безумец, что так покорно и нерешительно поступаю. К чему все твое огромное войско, если оно не стоит боевым лагерем, если оно не готово броситься на врага по указанию твоей руки! К чему высокие стены, если за ними прячутся не жены и дети наши, а вооруженные силачи, укрывшиеся под одеялами трясущихся женщин! Ты можешь казнить меня, но сделай, как я говорю. Отец, поедем в Самарканд и двинемся…