Нашествие - стр. 34
– Я тут довольно много всего написал… Если придется туго, – мало ли что? – выкинь конверт за борт, – напутствовал он Рошке. – Лучше пусть ты доберешься до Секретной канцелярии без бумаг, но доберешься. Попробуй тогда рассказать, что знаешь, все же ты не сиволапый какой, а должностное лицо, обязаны хотя бы выслушать. Помни: на карту поставлена уже не только наша с тобой карьера, но, возможно, и жизнь.
– Я понимаю. – Рошке принял конверт и спрятал его за пазухой. – Мне помогут чегишаи?
– Да, вот держи. – Полицмейстер отдал ему записку с указанием места и времени встречи. – Лучше зайди к себе, переоденься в штатское, чтобы не привлекать внимания. А потом чегишаи дадут тебе свое тряпье.
– Кажется, отлив сегодня под утро, – прикинул лейтенант. – Значит, на рассвете буду уже в море. Думаю, мы поступаем правильно, господин Галашше. Не волнуйтесь, Небо на нашей стороне.
– Истинно так!
Полицмейстер даже приобнял Рошке и тут же поморщился: нервы, нервы… «Когда же дело успело зайти так далеко? Может, не стоило вмешиваться, обращать внимания на чегишайские жалобы? Самому пойти к главарю Грохенской гильдии, продаться, как магистратские старички? Теперь все равно поздно».
– Удачи!
Рошке закрыл за собой дверь, а Галашше опять потянулся к буфету – за вином. Не допив стакан, он вспомнил о семье, быстро написал и отослал с дежурным сержантом записку жене. Странно, но предположение об отставке за несколько часов переросло в уверенность. Арестовывая пятерых торгашей, Галашше объявлял войну, но не думал, что она окажется такой скоротечной, не предполагал силы связей Вешшера и Мачеле. Надо же, сам бургомистр к ним в гости бегает.
– А ведь наверняка не быть мне больше полицмейстером, – пробормотал он. – Или никем, или уж бургомистром.
До утра еще оставалось время. Галашше, чуть пошатываясь от выпитого, опять спустился в «певческую», к прикованным грохенцам. Теперь он был уверен, что они не демоны, от этого стало немного легче. Чатте успел разобрать бумаги и теперь скучал за столом, бездумно перелистывая Кодекс. Или искал там что-то конкретное для утреннего доноса Святым Отцам?
– Чатте, уведи всех в «мешки», кроме… вот этого. – Полицмейстер ткнул пальцем в тощего, тот выглядел особенно печальным.
– Осмелюсь заметить, – тихонько прошептал «грач», – обвинение не выдвинуто, а «мешок» расценивается как наказание или пытка, то есть…
– Я обвиняю их в мошенничестве! – не оборачиваясь, отрезал Галашше. – Исполняй и побудь снаружи.
Недовольно вздыхая, Чатте увел троих арестованных. И об этом он расскажет Отцам, теперь они узнают обо всех, даже самых мелких, нарушениях. Галашше ухитрился разрушить свой авторитет за несколько часов, «грачи» вспомнили, что духовный надзор за начальником – это не право их, а святая обязанность. Так говорит Кодекс…