Наш секрет - стр. 30

— Изверги! Дикари! — негодую я. — Как так можно?!

Просто разрывает от несправедливости и отчаянья! Новости с каждым днем все хуже и хуже. И ни одного просвета. 

Когда Леонид привозит Боно, я не могу сдержать слез. Всегда довольный пес с трудом отходит от наркоза. У него раздроблена кость.

— Фиксировали спицами, — поясняет Лёня. — Чтобы спица оставалась на месте, закрепили с помощью бинта, обмотанного вокруг кости, помогая, таким образом, закрепить и мелкие осколки.  

Я склоняюсь над собакой и плачу. Глажу Боно, но он никак не реагирует, только поскуливает об боли.

Вскочив на ноги и накинув сверху куртку, несусь в сторону старой подсобки. Беру оттуда небольшую канистру с бензином, прошу у Леонида зажигалку. Нина пытается успокоить, но меня уже не остановить.

Я прохожу на территорию стройки, вижу деревянные доски, бетонные блоки и прочую строительную хрень. Поливаю доски бензином, щелкаю зажигалкой. Сначала они слабо горят, но затем начинают трещать и вспыхивают сильнее. Нина закрывает рот ладонью, вскрикивает от ужаса. Я и сама не ожидала, что загорится настолько ярко.

 Появляется охрана, которая, видимо, мирно сидела в своем железном фургончике. Мы пытаемся сбежать, но не тут-то было. Один из мужчин хватает меня за локоть, крепко удерживает. Другой торопится за огнетушителем. На улице темно, и только пламя освещает наши с Ниной лица, полные гнева.

— На месте стоять! — командует высокий амбал с одутловатым лицом и достает из внутреннего кармана фуфайки телефон.

Набирает кого-то.

— Допрыгались, защитнички животных, — злобно произносит он. — Сейчас с вами серьезно побеседуют.

13. Глава 13.

Иван

— Здорово, Иван! — слышу я в телефонной трубке довольный голос младшего брата.

— Привет, Паш. У тебя что-то строчное? — спрашиваю, посматривая на заместителя директора.

— Хотел обговорить планы на новогодние праздники.

— Подождет, да? Я перезвоню, как только освобожусь.

Завершив звонок, включаюсь в работу. На общение с Олеговичем уходит примерно час. Он толковый мужик, понимает, что я с трудом вливаюсь. Чисто подфартило, что завод оказался в моих руках. Пока понятия не имею, как тут все работает и на ком держится, но искреннее верю, что со временем освоюсь. И к городу привыкну, и к людям. Ограниченным, диковатым и любопытным. Это не Москва, да. Здесь все другое. Странное, чужое. При желании всегда можно продать завод к херам собачим и вернуться в столицу, но пока во мне играет шкурный интерес и жажда доказать отцу, что я чего-то стою.

Открыв окно кабинета, сажусь на подоконник и, вставив сигарету в зубы, щелкаю зажигалкой. На улице идет снег, потеплело.