Нас будет трое - стр. 13
Гудки в динамике мучительно тянулись один за одним и так же выматывающе пожирали меня все новые и новые мысли…
Нет! Не я была в этом всем виновата! Шестнадцать лет мы знали друг друга - до мельчайшей точки на теле, до тончайшего оттенка голоса… Между нами было абсолютное понимание даже тогда, когда мы ничего не произносили вслух! Так разве не мог он прямо поговорить со мной, если его что-то волновало? Разве было между нами - двумя такими родными людьми, нашедшими друг в друге то, чего нам не хватало всю жизнь - хоть что-то запретное?
Нет! Не было в этом моей вины. Только его выбор.
Выбор не в мою пользу.
- Златка… - наконец откликнулся динамик телефона голосом подруги в ответ на мои долгие попытки дозвониться, - если ты разбудила меня по причине менее значительной, чем конец света - клянусь, я…
Она зевнула, так и не договорив, что именно мне угрожало в этом случае. Но от звука ее родного голоса, сквозь разъедающую меня горечь прорвался невольный смех - грустный, ироничный…
- Это почти конец света, - ответила ей, глотая подступивший к горлу комок. - Валера…
Я не сумела договорить - горло сжало стальным обручем, сквозь который сложно было сделать даже вдох.
- Что с ним?
Голос Даши тут же утратил ленивую сонливость, сделавшись серьезным и обеспокоенным.
- Не молчи! - взмолилась она. - Он цел?
- Я не знаю… - придушенно прошептала в ответ.
- В каком смысле ты не знаешь?
- Он не ночевал дома… кажется…
- Господи, да что там у вас творится такое?
Послышалась шумная возня - Даша явно поднималась с постели. Я могла представить, как она сейчас накидывает на себя легкий халатик, который больше годился для того, чтобы обнажать нужные места, нежели для того, чтобы прикрыться, и озадаченно хмурится, готовая в любой момент броситься на помощь, если бы я только попросила.
Эта, такая знакомая картинка, помогла мне обрести снова хоть какое-то подобие покоя.
- Мы поругались вчера… он привел в дом ребенка…
- Какого еще ребенка? - мгновенно ужаснулась Даша.
Столько лет прошло со дня нашего знакомства - а она, как казалось со стороны, совсем не менялась. Похожая и прежде на красивую, неуловимую птичку, которую невозможно было запереть в клетке, такой она оставалась и по сей день. Было много тех, кто мечтал ухватить ее за хвост: десятки мужчин - красивых, успешных, богатых - но никому так и не удалось этого сделать за все годы. И лучшая подруга - наверно, единственная из знакомых мне женщин, кого я совершенно не могла представить в роли матери. И потому видела сейчас, как наяву, неподдельный ужас на ее лице от одного лишь слова «ребенок».