Наряд, сука, – дело святое! - стр. 31
Сейчас мы сидим и молча курим. Я думаю о том, где в его тупоголовой обороне найти брешь. О чём думает он, я не знаю, хотя и очень хотелось бы, но что не дано, то не дано.
А, чёрт, как болит нога! Видать, здорово я её потянул.
– А чьи это рисунки? – спрашивает меня арестант.
Ну всё, голуба, попался. Теперь ты мой. Сентиментален, купился на детские рисунки, развешанные у меня по стенам. Ну что ж, это хорошо. Сейчас мы эту тему разовьём. Я расскажу тебе о давешнем моём визитёре Сорокине, выдавлю из тебя слезу и предложу выпить. Потом я тебе подкину идею о превышении пределов необходимой обороны, а ты мне расскажешь, куда дел отрезанную голову, и напишешь явку с повинной. И все, а дальше уже пусть суд решает твою судьбу.
К четырём часам ночи всё закончено. Всё сработало, как и было задумано, на сто процентов. Вместе с явкой с повинной мужик передан на допрос следователю прокуратуры. Голову и без меня изымут, а для меня на сегодня героизма предостаточно. Открыв окно, чтобы проветрить помещение от своего недавнего визитёра, я ложусь на диван. К больной спине добавилась ещё и нога. Если так поедет, то к утру у меня вообще не одной здоровой конечности не останется. Но в этот момент я вспоминаю о Машеньке и, кряхтя, медленно поднимаюсь с дивана. «Тоже мне, герой-любовник! – чертыхаюсь я про себя. – Будь проклят» этот чёртов Зигмунд Фрейд со своим либидо{ Либидо (лат. libido) – влечение, желание, стремление) – в сексологии половое влечение. Одно из основных понятий психоанализа З. Фрейда.}!
Да ети его мать, дадут мне сегодня личной жизнью заняться или нет? Это я к тому, что только я собрался дойти до Машеньки, как в кабинет вваливается замначальника УВД города. Принесла же его нелёгкая! У нас с ним старая «дружба», терпеть друг дружку не можем, что называется, не на жизнь, а на смерть.
Осмотрев стены моего кабинета, он делает, несомненно, деловое замечание:
– Что это у тебя за хрень на стенах развешана?
– Детские рисунки, – пожимаю я плечами.
– Не дурак, сам вижу, что детские рисунки. Я спрашиваю, зачем?
Ну, насчёт «не дурак» я бы, пожалуй, мог и поспорить.
– Для релаксации. А вы полагаете, надо сменить экспозиции, ну, например, на репродукции Сораямы или Босха?
– Босх – это же поповщина какая-то!
– Если вы имеете в виду религиозные сюжеты, то это, пожалуй, Доре, а Босх – это больше чертовщина всякая.
– Ну почему ты такой? Вечно выпендриваешься!
– Не знаю, мать таким родила, наверное.
– Это точно, без башни она тебя родила. Потому и сидишь до сих пор всего-навсего старшим опером. И поверь мне, пока я жив, большего тебе не светит!