Наряд, сука, – дело святое! - стр. 20

– Да, наверное, лет пятнадцать уже. Летит время.

Проходит минут пять, и к нам подходит здоровенная колоритнейшая цыганка. Рома что-то ей говорит, та кивает и подходит к машине. Из кармана фартука она достаёт пригоршню разных серёжек:

– Какие твои?

– Вот эти, – девочка дрожащей рукой показывает на крохотные серёжки в виде листиков.

Ссыпав остальные серьги в карман фартука, из другого кармана цыганка вынимает клубок перепутанных золотых цепочек:

– Ищи. Какая твоя?

Девчонка слегка растерялась, и никак не может отыскать свою, тогда я выбираю довольно приличную цепочку и подаю ей.

– Э, командир, это не её! Её вот эта, – цыганка показывает на тонюсенькую цепочку.

– Ну была не её, стала её. Это ей на память от встречи с вами.

Цыганка пытается спорить, но барон её резко одёргивает. Обнявшись с ним на прощание, я сажусь в машину. Вслед мне барон бросает что-то на своём языке. Я открываю дверь машины и говорю ему:

– Зря ты так, Рома. Я тебя еще переживу. Обидел ты меня. Послезавтра зайдёшь ко мне, а то я слышал, твои не только по золоту промышляют, а еще и траву толкать начали. Так что не забудь! Послезавтра ждать буду с нетерпением.

– Михалыч, прости дурака, вырвалось.

– Что вырвалось – обратно не воротишь.

– Прости, начальник.

– Да пошел ты!

Когда мы отъезжаем на приличное расстояние, Коля спрашивает у меня:

– А что он сказал, товарищ майор?

– А хрен его знает, но я сильно сомневаюсь, что он пожелал мне крепкого здоровья.

Высадив мамашу с дочкой на остановке трамвая и взяв с девчонки обещание ни при каких условиях больше к цыганам не подходить, возвращаемся в отдел.

18 ч. 30 мин. Дежурная часть

В дежурке царит оживление. К работе приступила рота ППС, а это значит, что натаскают они за вечер полные камеры всяких клоунов: мелких хулиганов, кухонных боксёров, бомжей, чтобы на улицах был порядок и было чем дежурному участковому ночью заниматься.

– Может, сгоняешь на квартиру? – с надеждой в голосе спрашивает Палыч.

Ну, это уже сверх всякой меры, и я взрываюсь, давая полный выход своим эмоциям:

– Ну конечно, я же конь педальный! На мне можно ездить, пока педали не отвалятся! – и дальше передразнивая Палыча: – А если ночью что-нибудь случится, тебе выехать не на ком будет, опера-то нет. Я что, сегодня меньше всех материалов отработал? В смене что, моложе меня никого нет?

– Всё, всё, всё, не заводись. Иди, отдыхай, я ведь так просто спросил, на всякий случай.

На выходе из дежурки меня окликает Семён:

– Михалыч, иди сюда.

– Зачем?

– Ну иди-иди!

Семён стоит в проёме комнаты оформления задержанных.

– Что там у вас?