Наружное наблюдение: Ловушка. Форс-мажор (сборник) - стр. 78
– Значит, будем считать, что договорились. Еще выпьешь?
– Скорее да, чем нет, – облизнулся Плуцкер, происходивший из той породы людей, которым на халяву и алебастр – творог.
Он в очередной раз бросил мечтательный взгляд на фланирующие по лазуревой морской глади яхты и с уловимым оттенком грусти констатировал:
– Таки да. Здешний микроклимат к моему здоровью подходит гораздо больше. А может, и мне при случае прикупить здесь небольшой домик в деревне? Будем ходить друг к другу в гости по-соседски и пить чай с малиновым вареньем. Кстати, я правильно обратил внимание, что неподалеку отсюда, сразу за поворотом, где такой сиреневый домик с башенкой, висит табличка «SALE»?
– Ты правильно заметил, – хмыкнул Ребус, улыбаясь своим мыслям. – Это вилла бывшего зампрефекта московского Восточного административного округа Краснянского.
– Недурно. Вы случайно не знаете, сколько он хочет за этот полурайский уголок? Я намеренно произношу именно такой эпитет, поскольку крыша, похоже, требует серьезного ремонта.
– Начнем с того, что хочет не он, а его вдова.
– Мой бог! – картинно всплеснул руками Плуцкер. – А ведь еще совсем нестарый человек! Наверное, сердце? Впрочем, я его хорошо понимаю: расстаться с такой должностью – это очень болезненно.
– В данном случае не столько сердце, сколько автоматная пуля в нем. Его прошлым летом измайловские братки замочили.
– Что? Прямо в Москве?
– Отчего же? Прямо здесь, на вилле. Кстати, я имею честь немного знать его вдову. Вернее, имел честь ее иметь, – произнося эти слова, Ребус похотливо улыбнулся, вспомнив, что на сегодняшнюю ночь у него запланирована очередная случка со специально выписанной из Москвы стриптизершей. – Но имел ее, как ты говоришь, исключительно по-соседски.
Плуцкер дежурно улыбнулся. Сальная шутка хозяина задела его, всколыхнув воспоминания о собственных семейных неурядицах.
Два года назад Семен Аронович женился в третий раз, опрометчиво поддавшись очарованию молодости своей избранницы, выгодно сочетавшейся с изысканностью в любовных утехах. Не прошло и пары месяцев, как бывшая представительница эскорт-услуг, а ныне мадам Плуцкер, с головой погрузилась в мир богемы. То бишь стала давать направо и налево. Отныне рога на голове Семена Ароновича пышно колосились зимой и летом, а на сердце поселилась непролазная тоска, подтверждающая нехитрый тезис о том, что маразм и оргазм – это действительно две большие разницы.
– О чем задумался, Ароныч? – вывел его из забытья насмешливый голос Ребуса. – Небось о бабах?