Нарушитель спокойствия - стр. 31
Но если это письмо застанет тебя на коленях в рабочем комбинезоне скребущей кухонный пол, или натирающей волдыри на пальцах при чистке кастрюли после субботнего мяса по-бургундски, или, в лучшем случае, тужащейся и испускающей газы в месте, которое твой супруг именует отхожим, тогда не поленись прочесть это, малышка. Это важно. Это реальность.
1. Позвони папе.
2. Позвони Эрику и Марку.
3. Скажи своему мужу, что он самодовольный и претенциозный недоумок.
4. ВЫТАЩИ МЕНЯ ОТСЮДА.
ГЕНРИ
– И что ты об этом думаешь? – спросил Спивак.
– В целом написано весьма смачно, хотя общий тон кажется мне несколько…
– «Вызывающим», да? Это одно из любимых словечек психиатров.
– Я хотел выразиться иначе. Мне кажется, ты этим вредишь самому себе. Вряд ли попытка ее уязвить поспособствует достижению твоей цели.
Спивак вздохнул и спрятал письмо в карман пижамы:
– Думаю, ты прав. Впрочем, это чисто теоретический вопрос. У меня все равно нет конверта и нет марки.
Уайлдера вызвали на прием утром в четверг. Он стоял перед входной дверью, охраняемой копом, и в который уже раз поправлял свою прическу, а Спивак меж тем давал ему последние наставления:
– Это сродни судилищу инквизиции. Они задают вопросы – причем провокационные вопросы, которые считались бы недопустимыми в суде, – а когда ты отвечаешь, они даже не слушают, что ты говоришь. Они слушают, как ты это говоришь. Потому что их интересует не содержание, а манера твоей речи. Можно представить себе, как они думают: «Мм, интересно. Почему он запнулся в этом слове? Почему использовал именно этот оборот?» И они будут следить за тобой, как ястребы за добычей. Не только за твоим лицом – тут очень важно сохранять невозмутимый вид и смотреть им прямо в глаза, – но и за всем остальным. Начнешь ерзать на стуле, скрестишь ноги, поднесешь руку к лицу или что-нибудь типа того – и тебе крышка.
– О’кей, Уайлдер, – сказал санитар. – Идем.
В просторном кабинете было около дюжины людей в белом, но казалось, что их вдвое больше. Они занимали два ряда кресел с подставками для письма, как у студентов на семинарах, а Уайлдер – с потными руками и ляжками – в одиночку сидел напротив них на простом стуле, подобно преподавателю. Никто не улыбался. Крупный лысый мужчина в первом ряду прочистил горло и сказал:
– Итак, в чем тут у нас проблема?
Это продолжалось четверть часа. Сначала он постарался как можно более связно рассказать о своей командировке в Чикаго, о недельной бессоннице и запое, о Поле Борге, больнице Святого Винсента и последующих событиях, приведших его сюда, хотя эти события он помнил очень смутно.