Нарушитель спокойствия - стр. 15
– Сколько новичков поступило за прошлую ночь?
– Восемь. Теперь на отделении сто семнадцать человек.
Чарли поморщился, качая головой:
– Это перебор. И еще будут новые поступления сегодня, и завтра, и в понедельник. Нам негде их всех разместить.
Звякнув ключами в связке, он открыл дверь с табличкой «Посторонним вход воспрещен», за которой Джон успел разглядеть нечто вроде маленькой комнаты отдыха – стол, стулья, полки с посудой, электроплитка, кофейник, – и вышел оттуда с двумя пачками сигарет.
– Только по одной, джентльмены, – сказал он толпе, жадно сплотившейся вокруг. – Станьте в очередь справа от меня, пожалуйста. По одной штуке в одни руки. Вы не в счет, мистер Джефферсон, у вас уже есть пачка в кармане. Сами знаете правила: это казенные сигареты…
С приходом Чарли, с этим «угощением» и «казенным куревом», обстановка слегка изменилась к лучшему – свет ламп уже не так резал глаза, а тени не казались столь темными. Теперь обнаружилось и кое-что, ранее не замеченное Уайлдером: длинная скамья вдоль одной из стен и еще несколько мест для сидения в промежутках между секциями сложенных коек, а также ниша с четырьмя засаленными матрасами в дальнем конце коридора, где можно было прилечь без риска угодить под ноги дефилирующих пациентов. Еще здесь имелись шесть глухих камер с мягкими полами и стенами, в одной из которых лежал спеленатый смирительной рубашкой пациент, рано утром боксировавший с тенью и грубо оскорблявший санитаров. Рот его был широко открыт и перекошен, как будто яростный вопль мог в любую минуту прорваться сквозь наркозный сон, а его темные волосы блестели от пота.
– Кто вырубил доктора Спивака? – раздался зычный голос Чарли.
– Это сделал Роско, Чарли. Уж очень он буянил.
– А что с его штанами?
– Он сам их порвал, корчил из себя боксера. Потом разорался про злоупотребления, про иск и все такое. Не было другого способа его утихомирить.
– Не понимаю. Мне казалось, что в последнее время он идет на поправку.
– У него бывают хорошие дни и дурные дни, Чарли.
– Мм, – протянул Чарли, вновь доставая связку ключей. – По крайней мере, мы можем отпереть дверь. Я не хочу, чтобы он проснулся и обнаружил себя в запертой камере. И найдите для него новую пижаму.
– Хорошо, Чарли.
– Ах, Чарли, ты прекрасный человек, – молвил тщедушный трясущийся старикашка лет семидесяти. – Ты лучший из людей. Клянусь Богом… клянусь Богом, ты воистину святой, Чарли.
– Спасибо за комплимент, мистер Фоли, но я уже раздал все сигареты, и я хорошо помню, что одна из них досталась вам, поскольку вы пытались заполучить сразу две.