Размер шрифта
-
+

Нарушая правила - стр. 2

2. ПРОЛОГ 2

        Мой Мирон и эта девочка как две капли воды похожи друг на друга и на мужчину... Мужчину, такого далекого, но такого желанного.  

        Дыхание перехватило, сердце замерло, а потом забилось как птичка в клетке, стремящаяся на свободу обдав жаром осознания.  

        - Не может быть, этого просто не может быть - твердила я себе, но зашедшая в палату женщина подтвердила мои догадки.   

        В палату зашла женщина. 

        - Она ест? - с удивлением в голосе спросила она.  

        Красивая, ухоженная, и даже в роддоме, при полном макияже. Это она должна была сейчас сидеть на моем месте. Я узнала ее сразу и в груди запекло противное чувство ревности, но я отогнала его. У меня нет на это права и на него тоже нет.  

        - А я не готова портить фигуру из-за грудного вскармливания, я и рожать-то не хотела, - почему-то разоткровенничалась она. Это как открыть свою душу случайному попутчику в ночном экспрессе под стук колес. Рассказать о сокровенном и не бояться, что встретишь его вновь или, что он знаком с кем-то из твоего окружения. Поделиться наболевшим и выдохнуть с облегчением.  

        - Это муж очень хотел ребенка, - недовольная гримаса не ускользнула от моего взгляда, хотя она и пыталась ее скрыть, - у нас даже не получалось зачать естественным путем, и пришлось делать, - она запнулась, вспоминая научное название процедуры, - инсеминацию, - по слогам произнесла она.  

        Объяснять мне, что это такое, не было необходимости.   

        Малышка на моих руках, наевшись, уснула сытым сном так же, как и Мироша, сунув пальчик в ротик.    

        - А вы не могли бы ее кормить, пока мы тут лежим, а то смеси она не хочет? - ее лицо исказилось в гримасе пренебрежения, - а я не собираюсь портить свою грудь.   

        Я слушала ее, и желание прочистить ей мозг возрастало в геометрической прогрессии.  

        Чтобы не сорваться и не высказать все, что о ней думаю, а просто кивнула в знак согласия. Положила малышку в кувез и быстро вышла.  

        - Все мы разные, - повторяла я как мантру, - все на свете не просто так.   

        Во мне клокотала обида и боль за малышку - она была лишена материнской любви. Одна надежда на отца.   

        Еле сдерживая слезы я договорилась с медсестрой, чтобы девочку приносили ко мне в палату в часы кормления, и поспешила к своему сыночку, чтобы прижать его к себе, ощутить детский аромат нежности и любить мою кроху крепко-крепко, за двоих.  

        Все дни в роддоме в часы кормления я была мамочкой двух милых малышей, на что моя родная мать смотрела с укором, но не вмешивалась. А когда наступил день выписки, ко мне в палату зашел Он.  

Страница 2