Нарком Берия. Злодей развития - стр. 60
«Правда», ноябрь 1938 г.
29 ноября 1938 года на заседании Военного совета при НКО СССР Ворошилов изрек: «Весь 1937 и 1938 годы мы должны были беспощадно чистить свои ряды, безжалостно отсекая зараженные части организма до живого, здорового мяса, очищались от мерзостной предательской гнили… Достаточно сказать, что за все время мы вычистили больше четырех десятков тысяч человек. Эта цифра внушительная. Но именно потому, что, так безжалостно расправлялись, мы можем теперь с уверенностью сказать, что наши ряды крепки и что РККА сейчас имеет свой до конца преданный и честный командный и политический состав».
На местах ревнители чистоты рядов разошлись в это время так, что в январе 1938 года пленуму ЦК ВКП(б) пришлось принимать постановление «Об ошибках парторганизаций при исключении коммунистов из партии, о формально-бюрократическом отношении к апелляциям исключенных из партии и о мерах по устранению этих недостатков» с требованием «прекратить огульные репрессии». Была создана комиссия по разбору жалоб, первые же итоги ее деятельности продемонстрировали, что если продолжать в том же духе, то можно совсем остаться если не без армии вообще, то без командиров точно.
Как пишут Н.С. и Ю. Н. Черушевы в своей книге «Расстрелянная элита РККА. Комбриги и им равные», большинство репрессированных родились в 1880–1890 годах, успешно воевали в Гражданскую, получили специальное высшее образование и 1937–1938 годах попали в жернова репрессий: «Репрессиям подверглись лучшие военные кадры – образованные, подготовленные к военной деятельности, которые не допустили бы позорных провалов, имевших место в финской кампании и начальном периоде Великой Отечественной. В период репрессий они, эти кадры, осуждались на смерть по надуманным, сфальсифицированным обвинениям в шпионаже, вредительстве, принадлежности к контрреволюционным организациям…» Авторы в предисловии описывают трудности, с которыми им пришлось столкнуться при создании энциклопедии: «Во-первых, недостаточная полнота библиографических данных на некоторых лиц бригадного звена высшего командно-начальствующего состава РККА. Во-вторых, отсутствие фотографий на значительное число комбригов и им равных. Последнее обстоятельство во многом объясняется тем, что при аресте того или иного командира Красной армии и производстве обыска в его квартире, служебном кабинете или на даче в обязательном порядке изымались фотографии, в том числе и семейные. В ходе следствия эти фотоснимки нередко использовались в качестве материала для шантажа и морального давления на арестованного. После осуждения подследственного фотографии, как правило, уничтожались. Случалось так, что в период реабилитации – в 50-х гг. XX в. – жена или дети расстрелянного командира РККА не могли предоставить в военную прокуратуру его фотографию…» В послесловии авторы дают ответ на вопрос, как была готова Красная армия к финской и Великой Отечественной войне, какой опыт руководства войсками имели представители высшего комначсостава, после того как в РККА прошли репрессии. «Исторические данные таковы: накануне войны из 17 командующих военными округами (с началом боевых действий многие из них стали командармами) 12 человек имели опыт руководства округом не более одного года, а из 20 командующих армиями 13 человек (более половины) имели опыт работы на этом посту не более полугода. В среднем накануне войны 75 % командиров и 70 % политработников имели незначительный (до одного года) опыт работы в занимаемых должностях». Репрессиям подверглись лучшие кадры. К тому же «репрессии против кадров Красной армии нанесли огромный ущерб делу боевого обучения войск, привели к существенному ослаблению боеготовности частей и соединений… Перечисленные в словаре командиры, политработники и другие категории высшего комначсостава являются первостроителями Красной армии».