Наразрыв - стр. 17

Олег попросил Мишку довезти жену с дочкой до детской поликлиники. У девочки пошла сыпь по телу, и Марина записалась на прием к дерматологу. Мишка, обычно шутивший и рассказывающий анекдоты, которых он знал огромное количество, в этот раз молчал всю дорогу, думая о чем-то своем. Они даже проехали больницу.

– Что случилось, Миша? – спросила Марина, когда машина остановилась.

– Да все образумится, – как будто сам себе, а не Марине, ответил Миша.

– Может быть, я чем-то могу помочь? Хотя, конечно, какая я помощница, ну могу выслушать тебя. Знаешь, когда мне очень тяжело, я ищу знакомого и рассказываю ему все, не называя имен и фамилий. Знаешь, становится легче. Не пробовал? Хотя у каждого свой рецепт.

Мишка повернулся к Марине, она сидела на заднем сидении, и каким-то надломленным, тихим голосом начал говорить:

– Слушай, тут такая история случилась, я действительно запутался, я не знаю, как про это …

Лиза, уснувшая, как только машина тронулась, проснулась и заворочалась.

Михаил замолчал.

Марина засуетилась, заворачивая дочку в одеяльце.

– Миш, извини, она сейчас кричать начнет, если ее на свежий воздух не вытащить. С характером девочка. Ты заезжай, не стесняйся. Я Лизу спать уложу, поговорим обо всем. Чаю заварю вьетнамского, с лотосом. У него такой необычный аромат. Знаешь?

Мишка грустно улыбнулся.

– Да, помню. Ты этот чай всем заказываешь, кто во Вьетнам едет. Хорошо. Я заеду. Точно заеду! Мне нужно тебе все рассказать. Давай в среду. Приеду из командировки и сразу заеду. Договоримся по времени, и я сразу к тебе.

Марина осторожно вытащила Лизу из машины и захлопнула дверь, дошла до дверей больницы, оглянулась. Мишкина БМВ все еще стояла на обочине дороги.

«Надо было дослушать Мишу», – пришла мысль, но Лиза недовольно закряхтела, и Марина вошла в дверь поликлиники.

Серия 13

Она проснулась от дичайшей головной боли. Ощущение было, как будто кто-то вбивал огромные гвозди в мозг.

Оля открыла глаза и увидела белый потолок, люстру с треснувшим плафоном и торчащими из потолка, замотанными синей изолентой проводами. Тело было ее и не ее. Руки и ноги были как ватные и совершенно не слушались.

Боль долбилась и долбилась в мозг. Через несколько минут пришла жажда. Жажда даже перекрыла долбящую боль. Стенки гортани пылали от исходящего жара. Казалось, еще немного и они начнут трескаться, не выдержав высокой температуры.

Оля закрыла глаза и провалилась в черную бездну.

Из бездны ее вытащил сиплый женский голос.

– Пациентка, женщина, просыпайтесь! Просыпайтесь!

Оля открыла глаза. Боль уменьшилась, но жажда стала еще сильнее.