Напрасная жертва - стр. 43
– Эдна, не отвлекайся! – одернула меня Илва, и я вернулась к помощи в лечении дракона, просто в очередной раз смиренно констатировав для себя, что утратила способность к адекватному восприятию реальности во всем, что касалось этого мужчины. Ну что же, буду думать, что признание наличия проблемы есть начало пути к поиску ее решения. Ага, льсти себе, глупая Аня!
Когда мы завершили посыпание ранений Раффиса, волшебный порошок почти полностью закончился, а местное солнце стало клониться к закату. Неожиданно организм вспомнил, что он жив, и захотелось есть и пить. Весьма удачно, учитывая, что, наверное, никакая сила не смогла бы сейчас меня заставить пойти на поиски воды, и я понятия не имела, что из многочисленной здешней растительности пригодно в пищу. Покосилась на мой узел с драгоценностями, так и валяющийся неподалеку. Конечно, взять с собой хоть какую-то пищу и воду было бы гораздо полезнее, чем несколько килограммов никчемных в данной ситуации побрякушек, но особого-то выбора мне предоставлено не было. Оставалось только усесться под боком равномерно дышащего дракона и ждать. Что мы с Илвой, собственно, и сделали. От Раффиса исходил такой жар, будто внутри его огромного тела развели большой пионерский костер, и, по крайней мере, замерзнуть нам не грозило. А вот и без того измотанные последними событиями нервы стали подвергаться серьезному испытанию, когда в сгущающихся сумерках начали раздаваться всевозможные, отнюдь не способствующие приливу храбрости звуки и мерцать странные, хаотично передвигающиеся огоньки. Действовали они не только на меня, потому как Илва тоже даже не пыталась поддержать разговор, а только напряженно вслушивалась, синхронно со мной поворачивая голову в сторону очередного, особенно пугающего воя, уханья или светового всполоха. Сразу припомнилась моя первая ночь в мире Старших, весь тот страх, растерянность и шок от жестокости Грегордиана, одномоментно обрушившихся на меня тогда. Сколько всего произошло между нами за достаточно короткий срок, как изменились отношения, сделав несколько головокружительных поворотов, и, однако же, вот она я, сижу опять испуганная, потерянная в чужом мире, тревожно прислушиваясь к голосам бродящих поблизости неизвестных существ. А все почему? Потому что один упертый грубиян и самодур, может, и изменил в частности отношение ко мне, но их суть осталась прежней. Он ведет, давит, требует, даже угрожает, а я, хоть и трепыхаюсь, но в итоге все равно подчиняюсь. Да, признаю, что доминантность во всем для Грегордиана так же естественна, как и дыхание, и во многих аспектах она мне не просто нравится – я люблю это настолько сильно, что и слов не подобрать. Я люблю его! Но черт! Сколько могут прожить отношения на чистой любви и невероятной сексуальной химии, когда один партнер постоянно настаивает и добивается движения лишь в ему угодную сторону? И это при отсутствии достаточной степени доверия, что наглядно показала эта дикая эскапада деспота в купальне, ставшая последней каплей. Разве не правильнее будет сердце себе порвать, но отказаться от близости с ним, потому что суть этих отношений – мое саморазрушение. К чему мы придем в этом вечном супружеском союзе? К тому, что рано или поздно взорвемся оба, или к тому, что я окончательно в какой-то момент утрачу себя, а значит, и Грегордиана, и мы все равно скатимся к какому-то бесконечному самоистязанию? В общем, чем дальше я думала, тем более правильным мне казалось мое бегство, с точки зрения логики и самосохранения, но ни малейшего облегчения в душе от этого не приходило.