Наполеон. Сборник рассказов - стр. 8

Она мне поведала о том, что подняла все свои связи, которые в то время решали многие вопросы, и вышла на всемогущего, заместителя командира авиапредприятия, осуществляющего все грузовые перевозки по Ямалу на воздушных судах, который дал команду экипажу отлетающего АН-2 меня обязательно взять на борт с собой и вывезти. Командир воздушного судна осталось только исполнить эту команду. Схватив теплые рукавицы в руку, в другой держа большую походную сумку, я поспешил к кассе, купить билет, уже слыша, как заработал двигатель самолета, на котором мне предстояло вылетать.

Как тут себя должен чувствовать человек, который почти уже потерял надежду попасть домой и вот ему выпадает удача. В душе огромное возбуждение, а вдруг все сорвется и изменится. Казалось, что билет оформляют, целую вечность, хотелось плюнуть и бежать, не взяв сдачу. Наконец мне его подали вместе со сдачей, я едва все это сунул в карман, как выскочил на мороз и словно заяц помчался к готовому сорваться в бег по полосе самолету. Рукавицы так и не успел натянуть на руки, как, подбегая к самолету, от работающих винтов порывом ветра сорвало шапку с моей головы. Я поставил свою вместительную сумку в открытую дверь грузового салона, а сам пустился за ней в погоню. Шапку то поднимало ветром и несло вдоль полосы, то она падала на землю и какие-то доли секунды лежала до нового порыва. Едва догнав и успев схватить её, пока не понесло шапку дальше, вновь рванул к самолету. Как только добежал и на последнем издыхании сумел влезть в салон, закрывая плечом дверь, воздушный корабль вихрем понесся на взлет, а я чудом не улетел в самый хвост самолета, устояв на ногах в тяжелых унтах. Это было еще не все. Я услышал, как командир кричал мне, чтобы спешно взбирался по мороженому мясу и полз в имеющемся пространстве между олениной и потолком салона ближе к кабине, где они сидели, так как в хвосте самолета стоять было нельзя. Он со вторым пилотом это уже проделали и находились у штурвалов. Не помню, как, но удалось забраться на мясо, пролезть по нему ближе к кабине и увидеть через стекло, как внизу на земле раскинулась огромная белая пустыня, с разветвленными очертаниями берегов многочисленных речушек и болот. Потом началось нечто. Когда я взгляд перевел от земной красоты с высоты полета на свои руки, которые якобы, что-то держали, дыхание замерло, а руки так и остались в положении, это несуществующее держать. Я увидел, что кожа на руках приобрела цвет мороженого мяса, пальцы не шевелились, стал осторожно тереть руками, одну об другую. В этот момент под шапкой почувствовал свои уши, в них стала возвращаться жизнь.