Наполеон и Мария-Луиза - стр. 35
– Это ложь!..
Тут рука Мале потянулась за пистолетом. Это было неосторожно с его стороны, поскольку адъютант Дусэ по имени Лаборд набросился на мятежного генерала и скрутил его.
– Теперь Мале со своими сообщниками находится в тюрьме, – добавил адъютант герцога де Фельтра. – Министр полиции и префект освобождены, в Париже все спокойно. Ваше Величество, вы можете больше не волноваться.
Мария-Луиза облегченно вздохнула.
Спустя два часа, вновь обретя спокойствие и непосредственность, она стала шутить со своими придворными дамами над неудобствами, которые испытывают люди, отправленные на гильотину…
Но Наполеон не стал относиться к этому происшествию с такой легкостью.
Когда до него, спустя семнадцать дней после этого, дошла почта с сообщением о том, что случилось, он, как говорят, «застыл, словно пораженный молнией».
Он никогда даже предположить не мог того, что кто-то посмеет поднять руку на его могущество. Но оказалось, что достаточно того, чтобы какой-нибудь блестящий генерал объявил о его кончине, чтобы империя оказалась на грани падения… Он был поражен и оглушен; было ясно, что при объявлении о его смерти никто в Париже даже не подумал о том, чтобы провозгласить Римского короля Наполеоном II.
Охваченный внезапным беспокойством, он принял решение немедленно вернуться во Францию с тем, чтобы быть в Тюильри раньше, чем туда придет известие о его военном поражении.
Бросив свою армию, он сел с Коленкуром в сани и направился к Березине. Там он отдал приказ генералу Эбле навести через реку мост и первым перебрался по нему на другой берег. За ним в неописуемом беспорядке устремились на другой берег его войска, стремящиеся спастись от казаков. Вот как Ида де Сент-Эльм, любовница Нея, описывает этот печальный эпизод истории Франции:
«Маршалу Нею ценой неимоверных усилий удалось завязать бой для того, чтобы бегство стало возможным. Для того чтобы весь этот людской поток перебрался на другой берег реки, не хватило и трех дней: в этой роковой схватке, которую с равными интервалами освещали вспышки русских пушек, каждый думал только о себе.
В десяти шагах от нас упало ядро. Я в ужасе бросилась было в сторону, но Индия, сохраняя хладнокровие, успокоила меня. Это была замечательная девушка.
Мы снова уселись в повозку, на которой ехала какая-то маркитантка с двумя детьми, и переждали опасность. Наконец генералу Жерару удалось проложить путь и обеспечить некоторый порядок на переправе.
– Пора, – сказала мне Нидия. – Надо ехать.
Но бедная маркитантка, уже встретившая столько опасностей, не смела тронуться с места.