Наноид. Исходный код - стр. 14

Людей в ноноксе не хватало, поэтому мы были рады рекотионам. Этих бойцов выбирали не для обучения взаимодействию с наноидами, а скорее для усиления функций охраны. Главное, чтобы наноиды наладили отношения и притерлись к рекотионам. В ближайшем будущем через это придется пройти многим людям.

– Справятся. Я уже говорил – наноиды хорошие воины. Мы приняли наноидов в общину, и они относятся к этому серьезнее, чем люди. К тому же, рекотион в состоянии точно исполнить приказ и проконтролировать его реализацию остальными наноидами,

– Амант, ты как, просто туповат или действительно так сильно ударился головой? – Керкан посмотрел на меня как на некое редкостное недоразумение. – Рекотион – это обезображенные генетическими мутациями инвалид, которому даже сам процесс жизни дается с трудом. Девяносто девять процентов ректионов постоянно испытывают различные боли, причем у половины эти самые боли довольно острые. Ты знаешь, какой товар у них самый ходовой? Наркотики.

– Что с того? – удивленно переспросил я и сразу же ответил: – Ничего. Совсем ничего. Только люди с отвращением смотрят на наноидов,.

В комнату вошло несколько рапатонов. Я не звал их, но угасающее сознание уже не контролировало импланты – видимо, чип наноструктуры, интерпретируя активность мозга, транслировал в сеть сигналы.

– Отсканируй конфигурацию его имплантов, – сказал один из них.

Неприятное ощущение щекотливого покалывания, пробежавшее по местам соединения имплантов с нервной системой.

Человечество – это колыбель всех рас, ствол, на котором выросли побеги и ответвления остальных народов.

Я чувствовал, что уже сейчас с памятью не все в порядке. Я помнил, как меня доставили сюда. Я помнил, что сразу же после возвращения одели на голову каное-то устройство. И подключили его к трем разъемам.

Я вслушивается в темноту, и сон окончательно пропал. Что-то не так. Что-то не так, как всегда…

Глава 3

В бункерах врезанного в скалы нонокса царила тишина. Система укреплений, протянувшаяся вдоль внешнего периметра «Нонокса 357», по убеждению многих, являлась данью прошлому, когда прорыв машин рассматривался как реальная угроза.

Накопленный с годами опыт утверждал обратное, но рубеж по-прежнему оставался действующим, с той разницей, что теперь сюда отправляли в десятки раз меньше людей, и техники, отказавшись от сплошной оборонительной линии, располагали наблюдательные посты с интервалом в километр, а пространство между ними минировали и оснащали датчиками.

Работа под землей не прекращалась ни на минуту.

Я взглянул на силуэты грузовых башен, выступавших над шатким монорельсом на структуре грязных строений. В этом районе подземных сооружений строились новые объекты, назначения которых я не знал. На них толпились транспортные рапатоны, бледные рекотионы в зеленой одежде, руководящие сложными и запутанными операциями. «Теперь они спокойны, заняты работой», – подумал я. Человек может привыкнуть ко всему.