Наместники и наместничества в конце XVI – начале XVIII века - стр. 8
Одновременно с этим местничество определило главный критерий и главное проявление социального неравенства внутри высшего общества. Им стало положение на служебной лестнице. В местнической системе градация высшего общества носила не столько социальный, сколько социально-служебный характер. Положение на службе государству определяло остальные права и привилегии. Главными правами стали права в служебной сфере. Сам принцип «брать за основу» социальной градации службу ставил во главу угла взаимоотношения общества и отдельных его членов с государством, давал право государству быть первоопределяющим фактором структуры общества.
«Государственный фактор» на каждом историческом отрезке проявлялся в новых формах в соответствии с решающимися задачами. Если рассмотреть тот период, когда складывалось местничество (конец XV – начало XVI в.), то следует рассматривать роль государства в процессе объединения земель и изменение структуры общества в переходе от удельного периода ко времени складывания и развития целостного Московского государства. Даже самый поверхностный взгляд позволяет увидеть тот факт, что ряд понятийных категорий, когда-то характеризовавших социальные группы, стал характеризовать формы пожалования представителям общества от государства.
Так, «боярство», когда-то определявшее происхождение, в этот период превратилось в чин Боярской думы, жалуемый, как и все чины, великокняжеской (затем царской) властью. «И то бывает, что и господа ваши, имеющие родителей своих в боярской же чести, самим же и по смерть свою не приемшим той чести»[19], – писал царь Алексей Михайлович боярину В. Б. Шереметеву, характеризуя систему, в середине XVII в. уже ставшую традицией. Понятие «князь», когда-то связанное с обладанием определенной территорией, теперь сводилось к титулу. Основы социальной градации, при которой князья стояли над боярами, поскольку бояре происходили от княжеских дружинников, то есть тех, кто служил князьям, подчинялся им, также были нарушены. Система «удельный князь и его бояре» могла сохраняться и развиваться в удельном княжестве, но при его вхождении в состав единого государства неизбежно вставали вопросы о соотношении позиций удельного боярства и московского боярства, удельных князей и московского боярства, удельных князей крупных земель и удельных князей незначительных уделов и т. п. Социальная структура высшего общества Московского государства перемешала тех, кто относился к князьям, и тех, кто происходил из боярских родов, во множестве случаев боярские роды стали над княжескими. Одновременно с этим превращение боярства в думный чин предоставило возможность и сделала ее практикой: боярство и княжество стали характеристиками одного и того же человека. Основные высшие государственные деятели России XVI в. и, особенно, XVII в. были князьями по своему родовому титулу и боярами по чину.