Нам не светит «Долго и счастливо» - стр. 37
– А у неё стоячие сиськи.
Виски беспорядочными струями льётся у него изо рта и носа. Гарри закатывается в диком хохоте и гулко лупит ладонью по столу:
– Картер, позвони Роджеру! Он достанет тебе какие угодно сиськи без лишних хлопот. Если эта девчонка – дочь вашего должника, лучше не лезь к ней. Не усложняй.
– Да не собираюсь я никуда лезть. Не переживай.
Мы уезжаем из клуба ещё до начала выступления группы, а ещё через час мои ищейки скидывают первую партию данных об Адамсах. Среди прочего – логины и пароли от электронных почт и облачных хранилищ.
Выйдя из душа, я усаживаюсь поперёк широкой кровати и включаю для фона новостной канал на плазме. Данные Джорджа Адамса подождут до понедельника. Я долистываю сообщение до раздела о Реми и открываю на её облаке папку с резервными копиями фото и видео.
Спустя несколько минут палец замирает на очередном файле. И первое мгновение я даже не сразу верю своим глазам. Шалунья Реми. Мой хмельной мозг вспыхивает, а рот растягивается в придурковатой улыбке. Открываю фотографию на весь экран и долго рассматриваю горячее селфи.
Реми стоит посреди просторной гардеробной абсолютно голая. Одной ладонью прикрывает промежность, второй держит телефон. Пытается изобразить на лице соблазнительную улыбку. Её грудь действительно что надо. В ладошку. Тёпло-розовые мягкие соски одним своим видом заставляют меня сглотнуть подступившую слюну.
– Твою мать…
Листаю дальше и понимаю, что у Реми есть маленькое хобби, о котором в соцсетях она не распространяется. Фотографировать себя голышом. Интересно, может, у неё и аккаунт есть на «Онлифанс»? Только зачем ей это? При деньгах её отца? Или она отбитая дура? Или нимфоманка? Кадров тут на полноценный компромат для шантажа.
Листаю дальше и натыкаюсь на видео. Ну, это уже за гранью. Шумно выдыхаю ртом воздух и запускаю ролик.
Реми, судя по лицу, хмельная. Сидит голая в кресле с раздвинутыми ногами и массирует клитор вакуумным стимулятором, часто дыша и сладко постанывая. Камера смартфона неподвижна, значит, он закреплён на штатив или стоит на чём-то.
– Ох-ре-неть…
Десять секунд. Двадцать. Сорок. Её стоны всё громче. Грудь от частого дыхания плавно колышется. Косые мышцы живота ритмично подёргиваются. Ещё десять секунд. Реми замирает. Игрушка выскальзывает из её ладони, и мне открывается самый восхитительно пошлый вид на её блестящую от смазки киску, которая красноречиво сжимается и разжимается, пока Реми тонет в оргазме, запрокинув голову назад. На её груди проявляются розовые пятна, а соски превращаются в твёрдые бусины. Из моего рта вырывается грязное ругательство.