Нам не страшен Хэллоуин. Волшебные хроники - стр. 73

Но не о нем речь, надо думать о том, что на них надвигается, и как собрать и организовать остальных чертей. В тот момент появился Медвежонок Остап. Он обрадовался тому, что нашел Балду, но очень расстроился, когда увидел спящего черта.

– Вот видишь, к чему доброта приводит, надеюсь, ты туда не полезешь ведьм спасать, один уже доспасался, теперь без него, как без рук, и с ним неизвестно, что делать, любой обидеть может, – с ходу заявил Балда.

Медвежонок на него не обиделся. Парень был прав, все хорошо в меру, особенно когда с ведьмами, даже своими, не говоря уж о чужих, дело имеешь.

– Я за ним присмотрю, – заявил Остап, – а тебе придется без него действовать, я так понимаю, что его мы разбудить пока не сможем.

– Я тоже так понимаю, – передразнил медвежонка Балда, – ладно, оставайся, но смотри в оба, вот и волка тебе пошлю, как только встречу, вдвоем все-таки веселее, и мне спокойнее будет.

Медвежонок уселся около спящего черта, он понял, что беспокоился недаром, успел все-таки вовремя.

Ему нравились почти все черти, но черт Федор был лучшим, это любой подтвердит, кто с ним когда-то сталкивался, потому он в беду и попал.

№№№№№№№№

Над лесом стоял какой-то странный гул, приближалась Дикая охота, и хотя черти и волки оставались на рубежах, но разве смогут они противостоять чудовищам. Наши черти и волки были из совсем другого теста, в мирное время ими можно было гордиться. Но когда приближается этот самый Хэллоуин и совсем иные создания готовы обрушиться на твой мир, то остается только пожалеть о том, что вряд ли им можно противостоять.

Медвежонок посмотрел на Федора и тяжело вздохнул. Никто не знает, что будет на рассвете, наступит ли этот рассвет.

Усыпление черта Федора не прошло даром.

Матвей и Митрофан привели во дворец Соловья к гоблину еще полдюжины чертей. Среди них был и черт Странник, обиженный на весь мир, и на Балду. Теперь он с чистой совестью, как считал Странник, готов был идти против своих и вести за собой других чертей.

Маленький, но очень спесивый Наполеон жил в нем все время, а тут он проснулся, по мере того, как заснул черт Федор, всегда умело гасивший пыл этого неуемного мечтателя и страшного лгунаБесспорно, Балда был страшнее Федора, но Балда был далеко и до Странника, какими бы длинными не были у него руки, они все время не дотягивались. А так как в огне он не горел, в воде не тонул, и даже из осины, куда его черти загнали, выбрался, то и развернулся он в эту ночь, решив, что эта та самая решающая ночь, действовать и захватывать мир надо сейчас или никогда.