Наложница в Гиве - стр. 10
– Чем я могу быть полезен?
– Мы хотим услышать из твоих уст историю совместной жизни твой дочери с зятем и обстоятельства его последнего визита к тебе, – ответил Янон.
– Коли нужно, расскажу, что знаю. Цадок с Диной друг друга любили. Так мне, отцу, это виделось. Но разладился союз их. Ходили слухи, мол, она неверна была ему, будто и он нашел другую… Да мало ли злые языки болтают? А может, и верно – дьявол попутал. Цадок ревновал и в гневе вернул мне дочку, а сам страдал – потому как любил! И вот он не вынес разлуки и приехал ко мне забирать Дину обратно.
– Прости, перебью, – осторожно заметил Шем-Ханох, – но неужто лишь по причине сердечной склонности Цадок пожелал вернуть Дину? Нам известно, что…
– Да, да – ты прав! Я получил наследство. И возник у меня замысел жениться. Вы видели тут женщину… По правде говоря, ежели бы я ввел в дом хозяйку, то лучше бы дочери жить не со мной… Я дал знать зятю о моем намерении поделиться с ним серебром, но не думаю… Прежде не думал… Будто он польстился на деньги – сердце правило им. А разве плохо, когда к добру добро льнет? Любовь и богатство – благословенное совпадение!
– Сколько ты наследовал и сколько обещал зятю? – спросил Янон, – нам важно знать.
– Я пулучил четыреста шекелей серебра, а Цадоку назначил сто.
– Где сейчас находятся деньги?
– Они у меня дома.
– А теперь, Эйнав, расскажи о последнем посещении Цадока, – попросил Шем-Ханох.
– Приехал Цадок со слугой своим, кажется, по имени Ярив. Лицом красивый и крепкий телом юноша. Я сердечно принимал гостей, угощал всем лучшим, что было дома. Цадок с Диной уж собрались прощаться, но я удерживал. Я ждал прибытия казны со дня на день и хотел отдать Цадоку его часть – мне не терпелось покончить с этим делом. Я сообщил ему о величине наследства и о его доле. Тут он заторопился домой. Сказал, что когда прибудут деньги, вернется за ними и слугу с собой прихватит. На следующий день после его отъезда я получил груз серебра, и тут же пришло страшное известие…
– Эйнав, ты сообщил нам важные вещи, и мы благодарим тебя, – сказал Шем-Ханох, – поверь, мы скорбим вместе с тобой. Я полагаю, что серебро, которое ты хранишь дома, должно быть надежно спрятано. Однако, навряд ли ты станешь заниматься этим до окончания семи дней траура. Поэтому для безопасности твоей и твоего наследства мы устроим охрану. На этом прощай, и да утешит тебя Господь в твоем горе.
Шем-Ханох и Янон покинули дом Эйнава. Остановились, каждый думал о своем.
– Слушай меня, Янон, – я не сомневаюсь, Эйнаву грозит беда. Ты знаешь, сколь чужда мне мистика, и как презираю я всяческие суеверия, но при всем при том я полагаюсь на предчувствия, как на очевидность, и сглаза весьма опасаюсь. Потому не стану раньше времени оглашать свои догадки. Будь добр, до окончания дней траура поживи у Эйнава охраны ради. Надеюсь, твои жены стойко перенесут недолгую разлуку. А я тем временем повстречаюсь с Яривом и еще с кем-нибудь, если потребуется. Я пошлю к тебе мальчика. У него быстрые ноги и цепкая память. С его помощью ты ежедневно будешь докладывать мне о развитии событий.