Наложница особых кровей - стр. 32
— По какому праву вы применяете против меня психокинез?!
— Спокойно, госпожа Королева.
Меня обошли кругом, и я навострила свои эмпатические радары. К моему огромному разочарованию я ничего не почувствовала – ни капли эмоций. Более того, я не поняла даже, сколько вокруг меня человек, хотя обычно все живое я засекаю еще до того, как оно приблизится.
— У вас произошел выброс энергии, и вы временно ни на что не способны, — сообщили мне безучастно.
— А девушка? — вспомнила я. — Ее откачали?
— Врачи прибыли поздно.
Поздно... Конечно же, поздно. Помощь была нужна немедленно, а рядом оказалась только я, диагност без права и умений реанимировать. Собственно, поэтому, наверное, я и здесь: когда выясняют обстоятельства смерти, свидетелей берут на особый контроль.
— Почему я здесь? Меня подозревают в чем-то? — уже тише спросила я.
— Спокойно, госпожа Королева.
— Я спокойна!
— Держите себя в руках.
Злость разрушительна, но благодаря ей ко мне вернулись и зрение, и власть над собственным телом; плохо только, что власть эта вернулась в момент, когда я зависала высоко над полом. В общем, я грохнулась с высоты на жесткое. Тип охнул, испугался; я тоже охнула, а потом прочувственно выругалась.
Вошел кто-то еще, и тип неуверенно что-то заблеял. В ответ раздался короткий приказ, и в тип с облечением смылся – куда только девалась его нарочитая холодность! Что, уже не так весело, когда жертва видит-слышит-ругается?
Я приподнялась на локтях и осмотрелась. Тусклый свет, серые стены, сканирующая система, стол, стул, ведро… ведро? Не вписывается в антураж. Вид на ведро мне заслонила фигура в белом; фигура протянула руку, и я, злобно фыркнув, поднялась сама.
Мужчина, заменивший трусливого типа, оказался видным, и не потому, что на нем белая с серебром форма. Многих военных отличает особая стать, выправка, а именно этот еще и высок, широкоплеч, поджар. Да и лицо тоже по-мужски красивое, узковатое, с тонким хищным носом и твердой линией подбородка. Темно-синие глаза, спокойные и непроницаемые, оглядели меня всю и вернулись к исходной точке – моему лицу.
— Вы в порядке? — спросил военный.
— Нет, я не в порядке, — раздраженно ответила я. — Вы нарушили мои права.
— Это всего лишь допрос.
Всего лишь допрос?
Я обратилась к своим способностям, чтобы оценить эмоциональный фон стоящего передо мной человека и, может, внушить ему немного жалости к себе, чтобы он перестал вести себя как высокомерная задница. Влиять на других людей эмоционально нельзя, но нельзя и лишать людей зрения-слуха, так что… Мужчина на пару мгновений предстал передо мной привычным скоплением светящихся линий, а потом изображение, так сказать, пропало, и в висок кольнуло болью.