Наложница дракона - стр. 33
Все же делаю какое-то непонятное мне мысленное движение… и, кажется, воздух начинает редеть… Затем снова сгущается. Но я уловила, как мне удалось разредить направленный со всех сторон враждебный поток. Я словно отзеркалила его.
На этот раз концентрируюсь и представляю себя зеркалом. В буддистских практиках это называется визуализация. Представляю, как руки и ноги покрываются ртутью, что отражает вообще все. Понемногу ртуть подступает к горлу, скользит по голове, лицу… И в следующий миг сгустившийся воздух звенит и осыпается осколками!
А я, обессиленная и упавшая на подушки, наконец, глубоко вдохнула.
– Лучше смерть, чем роль породистой драконьей самки, – прошипела я в спину родителю.
Готова поспорить, он услышал.
Но не сказал ничего, даже не оглянулся.
Молча покинул мои покои.
А я решила, что лишнего часа не задержусь здесь. Сбегу. И пусть отче делает со сворой «созванных женихов», что хочет.
***
Могла ли я, студентка двадцать первого века, еще месяц назад предположить, что стану пленницей в доме отца-дракона?
С памятного разговора с папахеном прошла неделя.
Я старательно зализывала раны и готовилась к марш-броску. Подальше отсюда. Желательно в Альма-матер, где меня вроде как ждут, но никто не говорит, где она.
Так что всю неделю я была кипец как занята… Тщательнейшим образом я выздоравливала, следуя всем заветам лекаря, и не менее тщательнейшим изображала умирающего лебедя (довольно убедительно, если что). А еще вспоминала азы стратегической и оперативно-тактической подготовки, а также диверсионной деятельности в стане врага. Даже жалела, что основы шпионажа прогуливала (там факультатив накладывался по рукопашному бою и стрельбе из лука, и вот я решила, что шпионаж мне точно в жизни не пригодится… а зря решила).
Перебирать содержимое рюкзачков было чревато – постоянно кто-то крутился рядом (сдается мне в местных школах шпионаж тоже преподают, и эти вот все не прогуливали его, как я). Но что касается чемоданчика – книжки я сразу по полкам расставила, только-только как вставать начала. Потому что валяться на кровати, даже при дикой слабости и в балдахин пялиться, было скучно.
Увидев меня впервые с книгой в руках, долго ахали и охали, а потом стали обращаться еще уважительнее (хотя я итак не жаловалась).
Так, за Гарри Поттером и коротала время. А еще за нехитрым планированием побега, трапезами, чтением и общением, которого у меня было много, даже чересчур, о чем позже.
А еще я познакомилась со второй женой отца, госпожой Митсуко. Это та брюнетка, которая у моей постели бдела и поила целительным соком межму. В том, что госпожа Митсуко о моем самочувствии папахену докладывает, я как-то не сомневалась. Но и ко мне у нее какая-то искренняя симпатия была, я чувствовала.